Холода на дворе…
сквозь осеннюю сырость
словно майская радость в испуге забилась…
зацвела белым светом черёмуха,
сожалением хмурым без промаха…
Вновь вернулись снега стылым цветом
за судьбы, безразличной, ответом,
и, конечно же, мы перебрали
злой зимы бесконечной морали…
Шло порядком немым поступления…
да вот нет же…
в потоки весенние
осмелевшего в жизни свершения
- вдруг цветение обморожения…
Так всегда… лишь поверишь хорошему,
разродится погода непрошено,
исказится надсадой течения…
и весной вдруг - остуда осенняя…
и черёмухи коченеют…
и поверивший
в радость не верит.
Снова сырость обвисла угрозою,
а душа не вмещает уж слёзное…
то, что белым на ветки осело,
окрылённое холодом белым…
осторожное… и прекрасное,
невозможное и неясное…
жизнь собою опять замедляет,
не спеша, в онемении тает…
Погружу я ладони в цветение,
вспомню, скоро пройдёт невезение,
ведь цветы для красы замирают,
чтобы после развеяться маем,
и от страсти всевышней природы,
присмиревшей на время убого,
чистотой необычной мерцают,
в яви холода изнемогают…
и дерзят красотою несмелой,
взором белым, не зря оробелым.