На цыпочках в дверную брешь
Войду, неслышно, серой тенью,
Где паутина и забвенье,
С сучком порожек, как рубеж.
С надрывом петли заскрипят,
И подпоют им половицы,
И сладкий запах медуницы,
Наполнят старый дом и сад.
Там, по привычке, в темноте
Нащупаю ведро пустое,
Сбегу к речушке за водою,
Но где же берег, пристань где?
Проснувшись, осознав себя,
Кому - чужой, кому-то - лишней,
Вновь прорасту на пепелище
Без тех, кто предавал меня.