1
Ты воспой, ты воспой в саду, соловейко!
Ты воспой, ты воспой в саду, соловейко!
- Ох, я бы рад тебе воспевати,
Ох, я бы рад тебе воспевати.
Солнце, листик за листиком, сходит по веткам,
легкой розовой вишни небо окрашено цветом
там, за лесом, по краю, а в щеки счастливым и свежим
веет ветром с реки, и нечаянно-нежен
взгляд из темных глубин угнетенной души:
поспеши наглядеться, любить — поспеши!
2
Я бы рад, я бы рад тебе воспевати,
Я бы рад, я бы рад тебе воспевати,
Ох, мово голосу не стало,
Ох, мово голосу не стало.
Только рвется изношенной прелой холстиной
твоя грудь над родною рекой, над старинной,
оплетенной в малину, крапиву и годы,
разоренной усадьбой, где каменных львов
крушит времени молот, где ясных прудов
в одичанье и мгле задыхаются воды.
3
Потерял, растерял я свой голосочек,
Потерял, растерял я свой голосочек,
Ох, по чужим садам летаючи,
Горькую ягоду всё клеваючи.
Как от горечи этой и очи, и горло,
как от ветхости — мысли, и чресла, и грудь
точно землю очистить, как силу вдохнуть
в эти камни, деревья и нивы, и гордым
львам и жизнь, и свободу вернуть
в их, как небо, всклокоченных гривах, как горю
положить вековые пределы, как мудрой рукою
струны дней на колках чистоты натянуть?
4
Горькую ягоду, ягоду калину,
Горькую ягоду, ягоду калину,
Ох да сладкую малину,
Ох да сладкую малину.
Светлым мигом нежданного теплого взора
возрождаешься вновь, и далекого зова
слышишь трубы вдали, за лесами, и легок
в твоем голосе звон соловьиный и клекот.
И калиновый куст, что хранил драгоценный рубин
всю безмерную зиму, к ногам полагает твоим
ожерелья свои, и дарит земле семена
для багряного века, чьи странно звучат имена
растворяясь в безвестность, во мрак, в соловьиную трель,
в переливы наречий еще небывалых земель.
5
- Я по батеньке плачу вечерами,
Я по батеньке плачу вечерами,
Ох, а по маменьке зарями,
Ох, а по маменьке зарями,
В диких спутанных лозах, в глуши соловьиного сада,
у разрушенных львов, где ни память, ни зренье не рады
тени предков тревожить, в казненные лики смотреть,
вороша фотографии темные прелой листвы,
— тянет тонкий побег твоей жизни последняя треть,
и трепещут от пения птичьи тела, и косматые львы
из забвенья следят твой в земле прорастающий путь.
Так иди в темноте, и рождайся пред светом, и будь.
6
По милом по дружку ноченька не спится,
По милом по дружку ноченька не спится,
Ох, во сне милого видала,
Ох, во сне милого видала.
Как столетняя липа, как тополь возвышенный, сон
клеплет в древо к заутрени: ты осязаешь, как он
дарит бодростью новой сердца размеренный ход,
дарит силу дыханью и волю стесненной груди.
Выйди во поле к свету: там стаи пернатых стихов
по родимому небу, как птицы, летят впереди.
________________________________
Тетяна Пата. Птица на калине. 1970. Петриковская роспись, Украина