В софитном блеске, в ливне световом,
Неверными и ватными шагами,
Ступая тенью, под прямым углом
Рисуем жизней круг. Не зная сами,
Что Он – твоими мягкими руками,
Ей волосы – с моих отводит плеч!
Что их бессмысленное множество невстреч
Всей немотой - уж пережиты нами…
И в синеву Его горящих глаз
Всей страстью оголенной - Ей глядеться!
Но волны их проходят через нас,
А все болит сейчас и здесь, не «где-то»!
Какой известной силой Он назвал
Тоску по Ней – «насущной ностальгией»?
И я молюсь: о, Боже, помоги Ей! -
Когда так близко лба Его овал!
И в трепете нежнейшем растворясь,
Его рукам Она позволит рай:
Так упиваясь лаской, через край -
Твоим рукам на волю отдалась…
И гнев убийцей разъярённым бродит
В Ее зрачках, зеленых с желтизной,
А на меня – он боль тоски наводит… -
Я отведу Ей злобу стороной!
Но болью черной оборвется нить
И плыть по ней - Его не хватит силы!
Так заставляет одиночество избыть
Всю безнадежность оттолкнувшей Милой…
Рвануться к Ней, порвав в лохмотья жилы!
В Его плече найти стальную крепь!...
Но слепота, как выжженная степь,
Обрушивается, лишая силы…
И в бесконечности души неусмиренной
Одной отныне на двоих – хоть разрезай! -
Он и Она, в молитве исступленной,
Твердим упрямо - «О! Не исчезай!»…
И будет зритель тронутый рыдать…
А в нас – клочки души опустошенной...
Дано ль понять толпе непосвященной,
Как страшно жизнь свою всерьез играть?...
15,01,15г.