Глаза Его спокойствие лучили.
Шумел народ. Кричали :
"Обличили!
Поставь печать на смертный приговор,
всё остальное лишний разговор."
Пилат молчал и поводил плечами,
так громко и так яростно кричали,
сбивая мысли ход,
что час один растягивался в год.
Христос молчал.
Он всё уже сказал,
что жизни нить Его обрезал Бог,
Он знал, Он твёрдо это знал...
И до креста, вздымаясь на кресте,
Любовию Великою страдал,
ко всем и ко всему, за всех за нас,
за всех за нас на мрачной высоте
Голгофы, ко всем и ко всему.
И чувство, неподвластное уму,
владело Миром.
Он, изрубцованный ,не выглядел счастливым,
но был уверен в выборе своём.
Пилат и Он осталися вдвоём,
незримо Истина присутствовала там
и грустью зависал конец земным мечтам...
Христос молчал. Раздумывал Пилат.
Затем к народу он прошествовал назад
и молвил:" Праведник ни в чём не виноват,
я умываю руки".
Не проявил он твёрдости по чину...
Но только ли за тем стоит причина,
её известная кровавая личина?
За ней стоит Великая Любовь!
Великое прощение греха.
Кто мелочь я и кто скажи Христос?
Но муки нестерпимые Он нёс
и за грехи мои, и холодности ленность,
за дней невыразительных степенность,
в которой с головою пропадаю я...
Осталось мало время до Суда...
Что я скажу,когда приду к Нему?
Скажу:" Прости " и в ноги упаду...