Под снегодождь они идут, идут,
по-детски лыбится проспект. Асфальт чумазый.
Написано им верно на роду
друг к другу жаться словно дикобразы.
У вывески как будто выбит зуб,
Одна погасла в середине буква.
И вынес приговор небесный суд,
их заключив в объятия как будто.
Шаги звучат простейшим «до-ре-ми».
Для них теперь прямее нет дороги,
и море луж расступится на миг,
чтобы они не промочили ноги.
Меняются народы и вожди,
а эти двое точно по маршруту
идут сквозь ураганы и дожди
и на часы не смотрят почему-то.
И крутится мирская канитель,
в которой никого никто не слышит.
Но там, где держит небо капитель,
есть только Бог и он живёт на крыше.
Он видел их и взглядом провожал,
и верил, что среди высотных сонмищ
зажжётся вдруг ещё одна душа,
и к ней другая поспешит на помощь.
(с)
В.Б.
2015