С картинной грацией она сошла с крыльца,
Изящной ножкой слякоть мостовой отторгнув,
И ветер вздорный подхватил с её лица
Улыбки тихий свет и обмер от восторга.
Я вслед смотрел ей, и кружилась голова,
И робко плёлся следом, а меж тем казалось,
Что цепенеет даже тополей листва,
Едва она лучистым взором их касалась.
Подобострастно постовой ей отдал честь,
Машины замерли на бойком перекрёстке.
И тут я ощутил блаженно – счастье есть!
И беззастенчиво ей подал сердце в горстке.
Как рыцарь истинный, я на колено встал
И даже, кажется, заговорил стихами.
И светом ласковым её души кристалл
Ответил щедро мне, как светоч в горнем храме.
Но…небо рухнуло на город и народ,
Грома ревели, жало молнии блистало –
Преобразившись вмиг, она открыла рот,
И всё, чего бы не желал я знать,
Настало.