Он всегда испытывал тошнотный, с привкусом желчи стыд, даже глядя на собственные фотографии. Ну зачем, скажите, это пристальное изучение? Изучали бы лучше другую какую-нибудь часть тела - такую, за которую не стыдно, или такую, которая требует подобного изучения. Вот, например, на спине, прямо посередке, образовалось нечто вроде фурункула, а может, раковой опухоли, и нащупать это дело можно только во время утреннего упражнения на растяжение мышц (завести руки за спину, сцепить в замок) - но подобная гибкость не во всякое утро возможна. А вот зачем лицо фотографировать, а тем паче, рисовать?
Портрет был писан женой номер два. Она же настояла на том, чтобы поместить это чудовище, эту непристойность, ужасающую его и сходством, и отсутствием оного, на стену гостиной. Он избегал смотреть на портрет и годами проходил по комнате бочком, как провинившийся краб. Избавившись от жены номер два, он не смог избавиться от портрета, к сожалению, поскольку жена номер три находила портрет брутально точным. Она так и сказала, придя в гости однажды и уведя его за собой на деловой обед, закончившийся на заднем сидении такси, навсегда унесшим его от жены номер два, ее таланта и бесплодия (портрет оказался их единственным совместным дитятей).
Войдя в его квартиру во второй раз, на этот раз в качестве молодой хозяйки, она с трудом согласилась отпустить "брутальную точность" в другую комнату. Там, в просторной комнате неопределенного назначения, расположилась впоследствии их многонаселенная детская. Он был точно уверен, что все последующие несчастья его детей, как внешние, так и внутренние, проистекли от соседства с этим непристойным, в лучших традициях актуального искусства, изображением внутреннего мира их незадачливого отца, изображением, щедро покрытым бородавками, чернильными пятнами и ляпами краски - страшная точность, даже жестокость.
Он так никогда и не простил ей этот портрет.
http://www.stihi.ru/2015/04/20/6824