Бобу и Ирине Петерсон
Возле Речного, под скромные виды,
в ветхом баркасе, расхлистанном в прах,
вспомнил я живо о пляжах Флориды,
волнах покатых и рыжих песках.
Там, где меж виллами пальмы ютятся,
и поджидает за тенью покой,
с Бредом бы Питом я мог повстречаться
и Анжелину забавить строкой.
И, на жаре обгорев без остатка,
словно запекшийся в паспорте штамп,
я б у Арнольда дневал на площадке
среди мерцающих съемочных ламп.
Белая яхта в заливах открытых
нас бы несла у стремительных скал.
И, утопая в волненье не сбитом,
вспомнил бы я свой притихший вокзал*.
Здесь, у стремнины грозящей и властной,
с пеной, что с ярых дождей принесло,
мне, как и прежде, мечтается ясно,
мне, как и прежде, грустится светло.
________________________________
*Здесь, Речной вокзал