ЗОЛОТАЯ СТРАНИЦА РУССКОЙ ИСТОРИИ
(500 русских против 40 000 персов)
***
Поковник Карягин - это реальная военная история России. Подвиг русских солдат похож на доблесть легендарных "300 спартанцев". Но это 1805-й год: 40 000 персов, 500 русских, ущелья, штыковые атаки, ночные прорывы и беспримерный героизм.
Это не голливудский боевик. Это - даже не эпос. Это - настоящая русская история!
Вначале о Карягине: он службу начинал рядовым - в Бутырском пехотном полку, во время турецкой войны 1773 года. И первые бои, в которых он участвовал, были блистательными победами Румянцева-Задунайского.
Под их впечатлением Карягин постиг великую тайну управлять в бою сердцами людей и почерпнул ту силу и веру в русского человека, с которой впоследствии никогда не расставался - и потому никогда больше не считался с численностью неприятелей.
Бутырский полк был двинут на Кубань - и Карягин попал в суровую обстановку кавказской прилинейной жизни, был ранен при штурме Анапы - и с этого времени не выходил уже из-под огня неприятеля.
В 1803 году, после смерти генерала Лазарева был назначен шефом 17-го полка, расположенного в Грузии. Здесь, за взятие Ганжи,он получил орден св. Георгия 4-ой степени. А затем его подвиги в персидской кампании 1805 года прославили русскую армию и сделали имя его бессмертным - не только в рядах Кавказского корпуса, но и в истории всех русских войн с того времени.
А тогда, в 1805 году, Россия воевала с Францией - с Наполеоном,- имея в союзниках австрийцев и "очень дружественную" Британию. Но, как обычно, союзники России воевали очень бестолково - и даже Кутузов не мог с ними ничего поделать. Наполеон бил Кутузова и завоёвывал воинскую славу в Европе.
А, между тем, узнав из сводок о русских потерях - на европейских полях сражений,- персидский Баба-хан снова решился напасть на Россию,- надеясь рассчитаться за собственные поражения предыдущего 1804 года. Момент был выбран крайне удачно - так как Петербург не мог прислать ни одного лишнего солдата - на весь Кавказ было от 8 000 до 10 000 человек.
Цицианов выслал всю подмогу, которую только мог выслать - все 493 солдата и офицера при двух орудиях, с героем Котляревским и со знаменитым русским воинском духом - а в то время на Кавказе сражения с менее чем 10-кратным превосходством противника не считались за бои, официально проходя в рапортах как "учения в условиях, приближенных к боевым"
В то время в городе Шушу (это Нагорный Карабах) находился майор Лисаневич с 6 ротами егерей. Но они не успели дойти до Шуши - их персы перехватили в дороге, у реки Шах-Булах, 24 июня.
И вот на них идет 40 000 персов - огромное по тем временам войско под командованием Наследного Принца Аббас-Мирзы. Но персидский авангард - численностью в 10 тысяч персов, был встречен русскими достойно - Карягин построил войско в каре и целый день отражал бесплодные атаки кавалерии, пока от них почти ничего не осталось.
Затем он поднял солдат и тяжело прошел еще 14 верст. С учётом кавказского бездорожья не было возможности наладить снабжение - приходилось возить и носить значительные тяжести и запасы, частично - на себе. И он встал укрепленным лагерем - гуляй-городом,- эта линия обороны выстраивается вокруг военного гарнизона из обозных повозок. Лошадей загоняли внутрь. И отстреливались под прикрытием баррикад.
Персы атаковали и долго продолжали атаки, бесплодно штурмуя лагерь до самой ночи, после чего сделали перерыв на расчистку от груд персидских тел, похороны, плач и траур по погибшим.
К утру, видимо, получив инструкцию про "Военное искусство" персы стали соображать лучше - и устроили бомбардировку гуляй-города тяжёлой артиллерией, стремясь не дать русским войскам добраться до реки. Русские в ответ сделали смелую вылазку, пробились к пушечной батарее и повзрывали весь арсенал персов - к чёртовой матери, - сбросив остатки пушек в реку...
Персы остались не только без артиллерии - они были в недоумении. Подвоз английских пушек был тогда затруднён, а как без них воевать? Но и Карягин с удивлением начал подозревать, что он не сможет перебить всю персидскую армию!
Его подразделение резко уменьшилось в результате предательства - поручик Лисенко увёл 6 человек к персам, а на следующий день ушли еще 19 - и таким образом потери от трусов стали превышать потери от неумелых персидских атак.
Жажда, опять же. Зной. Пули. Неуютно. А вокруг 40 000 персов - и страшная усталость!
Не хватало сил, чтобы пополнить запасы воды. Но когда другие, более благоразумные, сдаются в плен - на милось врага,- русские просто мобилизуют остатки сил. И набираются духа.
На офицерском совете - всего два варианта: или мы остаемся здесь все и умираем, кто за? Никого! Принято...
Итак, первый вариант отпадает. Значит, мы собираемся с силами, прорываем персидское кольцо окружения, после чего ШТУРМУЕМ близлежащую крепость, а пока нас догоняют персы, мы уже сидим в другой крепости. Единственная трудность - нас по-прежнему караулят десятки тысяч неприятелей. Что делать?
Решили прорываться. Ночью.
Стараясь не материться и не дышать, перерезали персидских часовых. А дальше всё было, как в теле-шоу, "Остаться в живых, когда остаться в живых нельзя" - потому что смельчаки, когда уже почти вышли из окружения, вдруг наткнулись на персидский разъезд. Внезапно началась перестрелка, затем погоня - и когда они наконец-то оторвались, то обнаружили, что оказались в темном кавказском лесу.
На 4-й день беспрерывных боев, вылазок, дуэлей на штыках и саблях, ночных пряток по лесам они вышли к крепости, названной по имени близлежащей реки - Шах-Булах. Сияла золотистая аура, поэтому Карягин пушечным ядром разбил ворота крепости, после чего устало спросил у небольшого персидского гарнизона: "Ребята, посмотрите на нас. Вы правда хотите попробовать?".
Те, взглянув в глаза русских, увидев залитые кровью мундиры, сразу всё поняли, - и разбежались в разные стороны, - хотя карягиинцами были всё же убиты два хана.
И вот, едва успели починить ворота, как вестовые донесли, что на дорогах показались основные персидские силы, обеспокоенные действиями небольшого русского отряда.
Отбивались, как всегда, храбро. Но однако вскоре выяснилось, что в крепости еды нет, а обоз пришлось бросить во время прорыва из окружения, поэтому жрать нечего.
И Карягин снова устраивает офицерский совет:
- Из 493 человек нас осталось 175, все ранены, обезвожены, истощены, валятся с ног от усталости. Еды нет. Обоза нет. Ядра и патроны кончаются. А прямо перед нашими воротами сидит наследник персидского престола Аббас-Мирза.Он пытался взять нас штурмом. Но у него ничего не вышло!
Теперь он ждет, пока мы умрем, надеясь, что голод сделает то, что не смогли сделать 40 000 персов. Но вы не умрете. Мы не умрем. Я, полковник Карягин, запрещаю вам умирать. Я приказываю вам набраться русского духа,- всего, что у вас есть,- потому что этой ночью мы покидаем крепость и прорываемся к ещё одной крепости, которую снова возьмём штурмом, со всей персидской армией на плечах.
Мы выступаем, как только достаточно стемнеет!
Когда другие, более благоразумные, сдаются, русские мобилизуют остатки сил. Они просто выставили на стенах часовых, чтобы те всю ночь перекликались между собой,- создавая впечатление, будто в крепости кто-то ещё из живых есть...
В 22 часа Карягин отдал приказ выступить из крепости - на штурм следующей. Он выскользнул из крепости как ночной призрак - и даже солдаты, оставшиеся перекликаться на стенах, сумели уйти и догнать отряд, хотя приготовились умереть.
К 7 июля отряд беспрерывно сражался вот уже 13-ый день и "предельно отчаянные люди на одной лишь злости и силе духа двигались в Сердце Тьмы". Это была не прогулка с рюкзаками по туристической путёвке, - это было тяжелое движение, с пушками, с подводами раненых... своих в беде не бросали!
Продвигаясь сквозь тьму - испытывая боль, голод и жажду,- отряд русских солдат столкнулся с рвом, через который нельзя было переправить пушки, а без пушек штурм еще более укрепленной крепости Мухраты, не имел ни смысла, ни шансов.
Не было леса, чтобы заполнить ров, не было и времени искать лес - враги их могли настигнуть в любую минуту. И тогда четыре русских солдата - один из них был Гаврила Сидоров (имена остальных, к сожалению, разыскать не удалось) - молча спрыгнули в ров. И легли. Как бревна. Под пушки. Без разговоров, без бравады, без лишних слов. Спрыгнули и легли. Тяжеленные пушки поехали прямо по ним.
Из рва поднялись только двое. Молча.
8 июля отряд из оставшихся в живых русских солдат вошел в Касапет, впервые за многие долгие дни что-то поел, попил, - и двинулся дальше, к крепости Мухрат.
За три версты от нее отряд, насчитывавший неполную сотню человек, атаковали несколько тысяч персидских всадников. Персы сумели пробиться к русским пушкам и захватить их.
Зря они это сделали... Зря!
Как вспоминал потом один из русских офицеров: "Карягин закричал: «Ребята, вперед, вперед! - спасайте наши пушки!»
Солдаты знали, КАКОЙ ценой им достались эти пушки. Они сквозь слёзы прорывались через толпы врагов к пушкам - рубились, закусывая губы и превозмогая себя. И вскоре на пушечные лафеты брызнула красная персидская кровь - и всё брызгало, и лилось, и заливало землю, и подводы, и мундиры, и ружья, и сабли,- и билось, и гремело, и кроваво лилось,- до тех пор, пока персы в панике не разбежались... Страх оказался сильнее - им так и не удалось сломить натиск какой-то жалкой сотни русских солдат.
"Этого не может быть, это безумие!" - говорили современники. Нет, это было не безумие - это был русский 17-ый егерский полк!
Мухрат взяли, а на следующий день, 9-го июля, князь Цицианов, получил от Карягина рапорт: "Мы все еще живы и три последние недели заставляем гоняться за нами половину персидской армии. Персы у реки Тертары".
Цицианов - молодец! - не испугавшись численности противника,- тут же выступил навстречу персидскому войску всего с 2300 солдат и 10 орудиями. 15 июля он - о, чудо!- разбил и прогнал персов, а после соединился с остатками геройского отряда.
Персы, наученные горьким и кровавым опытом, до полусмерти избитые отрядом Карягина, в страхе разбегались даже перед небольшим отрядом князя Цицианова. Они бросали оружие и сдавались - в ужасе понимая, что русских стало больше...
Полковник Карягин позднее получил за этот поход золотую шпагу, а все остальные офицеры и солдаты - награды и жалованье.
Память о солдате Гавриле Сидорове, который первым лёг под колёса пушек, была навечно удостоена памятником в штаб-квартире Кавказского полка. Теперь этого полка нет, но память о героях должна жить...
Конечно, бесстрашный русский офицер не был спартанским Леонидом - к несчастью, раны и утомление в зимнюю кампанию 1806 года расстроили железное здоровье; Карягин заболел лихорадкой, и 7 мая 1807 года героя не стало. Последней его наградой стал орден св. Владимира 3-ей степени, полученный незадолго до смерти.
Вечная память героям!