Уж век не первый на своих двоих брожу
Я по земле, распластанной под небом голубым.
Я сквозь ушко игольное играючи пройду,
И по воде, как если б невесомым был…
Я был когда-то слаб умом и духом,
Тянул резину дней в болоте снов,
Но громовой раскат над самым ухом
Раскрыл мне тайны всех мирских основ.
Я поднял очи вверх, и там был Ты,
Читал с холма премудрые посланья.
Ты сеял семена, и те взошли
В людских сердцах цветами состраданья.
Была улыбка. Был легкий взмах руки
Который пыль с души моей смахнул:
Разверзлись уши, расширились зрачки
И третий глаз огнем во лбу сверкнул.
И я узрел Тебя в лучах большого,
Сжигающего в пепел тьму Светила!
Твой нимб искрился ярче, чем корона
Любого из царей земного мира!
И Ты мне протянул охапку зерен
С живой искрой под внешней оболочкой!
И Ты сказал, что я помочь способен
Тебе покончить с этой длинной ночкой!
И понял я, что тело – просто тень.
Вот эти руки и вот эти ноги
Состарятся, умрут. Но будет день,
И буду я опять топтать сии дороги.
И я топтал из века в век, и сеял
Любви и мира светлое ученье,
И гнал, как Ты, позорных фарисеев
Из Храма огненным бичом изобличенья.
И знаешь Ты, как был я непродажен,
Как неотступен был и непоколебим.
Ты в сердце зришь, и в этом сердце даже
Намека не было на грех хотя б один.
Там нет ни пламени страстей, ни злого льда,
Лишь чистый свет, ни жаркий, ни холодный,
Лишь ровный пульс, ни сытый, ни голодный…
И все же есть, как видишь, девушка одна.
Не приставала, не звала, но в одно мгновенье,
Когда за руки друг друга взяли мы,
Остановился Космос, застыли звезды в небе,
Взорвались лампочки и вспять пошли часы.
И потерял рассудок я, младенцем будто став,
Счастливым, мягким, до смешного глупым.
И все бы хорошо, да только утром
Я проверил карту судеб: не судьба.
Она пойдет другой тропой. Так что же?
Неужто был я, как мальчишка, обольщен?
Неужто Дьявол и на мою святую душу
Сети черные и прочные нашел?
Скажи, коль так. Иль, может, знак небес
В прошедшем был. Скажи, ведь был?!
Скажи, молю, что это был не бес,
Но ангел божий обронил перо из крыл!
Но как бы ни было, она уже уходит.
Перекрещу ее в дорогу, и пускай
Трясет ее, как бабочку в полете
Из Рая в Ад, из Ада – снова в Рай.
Пусть до поры трясет, и пусть потом проснется
От снов последних, как проснулись мы.
А до тех пор, прошу, свети в ее оконце
Лучом ведущей ко спасению звезды.