Я на пороге пред белою бурею;
Вижу свой путь через марево снежное,
Вижу луну за туманами хмурую;
Звёзды сокрылись и спят, безмятежные.
Сыплется снег мне на плечи и волосы,
Ветром тяжёлая шаль развевается;
Хочется крикнуть, однако нет голоса:
Нож ледяной грозно шеи касается.
Тьма обступает с шипеньем пугающим;
Чёрные крылья мне ветром подарены;
Хочется в небо, но я – Нелетающий;
Кружится, кружится снежное марево…
Горстью снежинок толкнув меня в хижину,
Ветер в объятья укутал, заботливый…
Я, оглянувшись, увижу круг выжженный,
Ставни закрытые… Очень отчётливо.
Тьма на пороге, под дверью скребущая,
Жалобно ветер завоет под крышею,
Брошусь навстречу с тревогой растущею,
Хрупкой рукой дверцу хлипкую вышибу.
С яростным воем Тьма ринется в хижину,
Жалобно плача, уйдёт, побеждённая.
Станет защитой круг мелово-выжженный;
Зверя не стоит будить разъярённого.
Ветер теперь поселился под крышею:
Был он обязан исполнить пророчество.
Часто в его завывании слышу я
Севера песни, хвалу одиночеству.