В святой праздник я испытываю только вожделение,
вожделение, которым воспалены весенние улицы,
вожделение, которым набухли мостовые,
вожделение ароматное и обжигающее
в растравливающих красных тканях не очень коротких юбок и в набожных платках,
в не-ведают-что-говорят ртах и в не-ведают-что-творят руках
и в не-ведают-куда-идут ногах,
в не-ведают-КАК-идут ногах...
О, ноги!
Слово воскресило Лазаря,
Отец воскресил Христа,
но меня могут воскресить только Ноги!
Чёртовы богохульные мысли...
О, чёртовы богохульные мысли!
Это проклятие вожделения,
проклятие любви,
проклятие весны,
проклятие жизни...
Светлой Пасхи!
Светлой Пасхи вам, попы из динамиков в три часа ночи,
гремящие чуть ли не пропагандистскими проповедями на весь район уже мирно спящий,
Светлой Пасхи вам, напитки, которые по ошибки кто-то подписал Святой Водой и отныне у нас есть Святой Спрайт и Святая Кока-Кола,
Светлой Пасхи вам, фарисеи и иезуиты, затворники и гуляки,
праздные бездельники пришедшие сюда в поисках экзотического развлечения,
Светлой Пасхи вам, купившим кулич в качестве нового гастрономического опыта,
Светлой Пасхи вам, пропившие и прокурившие свои голоса церковные певцы, которые не Поют во славу Божию, но только ему служат,
Светлой Пасхи стране, которая сто лет отворачивалась от понятия Бога, а теперь ставит свечку за развитие малого предпринимательства
и поёт молебен колорадскому жуку,
страна, где каждый за себя
и поэтому каждый за себя и молится.
Светлой Пасхи!
Светлой Пасхи!
Светлой Пасхи!