Приберёг ли последний патрон,
Или день ещё греет вчерашний?
Вот и кончился твой Вавилон,
Ничего не осталось от башни.
Зря на роль уповаешь столпа,
Стал ты стар, и двулик, и невнятен,
И вокруг всё плотнее толпа,
Чей язык для тебя непонятен.
Закачался незыблемый плот
Озорства, донкихотства, чудачеств,
И спасёт ли тебя, полиглот,
Элексир хвастовства и толмачеств.
Чудеса не жилицы реторт,
В радость им, как тебе, бить баклуши,
А волна уже всходит на борт,
Ворон мечется в поисках суши,
Пред надежд неприступной стеной
Торопливо считаешь утраты...
От потопа спасался и Ной,
Но немыслим ковчег от расплаты.