Кто этот юноша, неведомый певец,
Античности нетленный образец?
Он друг художника иль тень его мечты?
О, как он мил! Спокойные черты
Исполнены таким очарованьем,
Когда взор ясный с ласковым вниманьем
Он устремил к невидимой подруге.
Иль просто он играет на досуге
И смотрит нежно на ее портрет,
А сверху падая неяркий желтый свет
На миг остановил порыв души прекрасной,
Движенье рук по лютне сладкогласной
И взор загадочный. Вот небольшой букет.
Кем собран он? Чей значит он привет?
Не на него ль он отвечает сладко?
А скрипка чья? - Еще одна загадка!
Кто отложил ее? О, юноша прекрасный,
Быть может, это в горести несчастной
И ты смычком в тоске водил по ней,
А в мыслях был с подругою своей.
Но лишь она явилася - и ты
На лютне ей поешь свои мечты.
Как на тебе туника хороша,
Спадая складками, гармонией дыша
С прекрасным телом. Кожи юной цвет
Так свеж и чист! Но женственности нет,
Хотя б краса твоя их всех превосходила:
В плечах широких нежность сохранила
И силу мужа. Только голова
Прекрасна, как у женщины. Едва
Открыты губы жаркие. О боги!
В них розы были б блеклы и убоги.
И локон непослушный в узелок
Завлек до плеч спадающий платок.
О, ты рожден, чтобы любимым быть!
Счастливец, не тебе грустить.
Цветок поникший не ласкает взор.
Уродов лишь понятен нам укор.
О римлянин, народ лишь гордый твой
Мог обладать подобной красотой!
Мне зависть черная в тисках сжимает грудь.
Будь проклят Паркой предначертанный мне путь!
В твоей стране я был бы счастлив всем.
Зачем я не был не рожден совсем!
Увы, поблекли краски прошлых лет.
Иль нет, они не потеряли цвет -
Все также на холстах отражены
Былых веков несбыточные сны.
Потомки жалкие, величье потеряв,
На древность не имеете вы прав.
Вам не постичь, хоть видеть и дано,
Что значит красоты ее зерно!
Лишь зависть вам досталася в удел.
Живя в болоте своих тусклых дел,
Вы свою душу подчинили им.
Кто вам полезен, тот лишь и любим.
Величье красоты - вот жизни суть!
Но вы отвергли этот вечный путь.
Его вам заменил цветной плюмаж,
Что вам подсунул дьявольский торгаш.
Ища подобий меркою своей,
Находите себя вы всех умней,
И эгоизма выставляя щит
Довольны и счастливы, как Кандид.
Мы осквернились в тысячах грехах,
Но кто ж заметит это второпях.
Мы вечности оставим только сор.
Забвенье лишь искупит сей позор.
Наш век, что тот иуда Герострат,
Которого в аду вовсю коптят.
Надеюсь, и его скорей сведет
Туда же столь сомнительный почет.