Те сами его приручили,
Всему обучили в словах,
Ударами место открыли,
Которое видел он в снах.
Открыли озябшее лето,
Объятия теплой зимы,
Помытый, довольный, одетый,
Не чувствовал больше вины.
Не чувствовал жара от палки,
Натасканный к бою "монах",
И что, что с того, что он в рамке,
Зато человек с ним в друзьях.
Смотрите какие подарки,
Хозяин мужик золотой,
Я выиграю новую драку,
Чтоб мясо купил он домой.
Чтоб был мой наставник доволен,
И больше меня уж не бил,
Я буду, как преданный воин,
Который врагов победил.
Прошло уж немало турниров,
Боятся бойцового пса,
Для многих возникший кумиром,
Он сам позабыл слово страх.
Боятся щенки и дворняги,
Боятся и "шут" и "король".
На этой кровавой поляне,
Он больше не чувствует боль.
Он больше не будет побитым,
Никто не забросит камней,
В его полуоблик разбитый,
За славой вчерашних арен.
Остынет, уставится в вечность,
Замолкнет за жаждою битв.
Терпеть это сложно конечно,
Но пес был не раз уже бит.
За днем надвигается полдень,
За бурей осушенный штиль.
"Ах песик, негодник, негодник,
Кто обувь мою прокусил?"
Кричала хозяйка свирепо,
И била по крепкой спине.
"Отстань, я любуюсь на лето.
Отстань, надоела ты мне."
Но пес не умеет злословить,
Он просто её укусил,
И что, что хозяин уволит...
Нет нет... Я его лишь любил.
А дальше был лай, искры, слезы,
Подальше детей увели.
"Хозяин, уже слишком поздно,
В последнюю драку веди."
Я видел, как пес был спокоен.
"За что?" - "ты меня научил!"
"Тогда старый друг, ты свободен."
И выстрел... И солнца лучи.