Р О Ж Д Е Н И Е
Он сам творит безмерные пространства,
их заключает в черепа времен, названия
дает пятнистым веерам миражей и в камне
высеченным царствам, их разрушая,
разрешает их погром. Великих рек пускает
голубые стрелы – мишенью ставит им моря,
держа в руках снопы дождей и гром, и ветр,
и награждает зеленью леса.
Потом их выдувает на корню
и, насаждая дух пустынь,
к духовному отходит сну.
И вот – идет,
топорщится земля
под мощными ступнями,
что демоны земли хватают воздух
огненными ртами.
Пот катит горными ручьями,
власы трещат под небесами,
а слово медленно его –
оно проходит днями.
Вот – с гулом
выброшенной речи
кидаются на щели
языки, не в силах больше
биться вечность в тисках
космической печи.
Развоплотить хотел огонь
своими темными делами,
в душе своей беря разгон
над предвечерними лугами.
Он ветер принялся ломать,
как ветки. Длинными руками.
Морские воды принижать
темно-зелеными глазами.
Рот открывает – пламя, пламя!
Как к жертве кобра,
которая смертельно ранит
огнем, – которым мир весь собран.
И вот – на кости, сферы – давит,
и глухо лопнет скорлупа,
и ветер скорлупу ту плавит,
и в щели ринулась толпа,
несущих тьму и свет частиц,
но там космический колпак
их дерзновения настиг…
Кругом большая тьма.
Но тьма не та, которая,
как свет и тьма, но тьма,
как внутренность… моя.
Которую представить лишь
себе возможно… и там
я видел бездыханный океан,
в котором воды жизни ушли
на дно, как эти разноцветные
ракушки, чей мертвый шум,
чей крепкий сон, не будут времени
течением нарушены. И в их узорах
мир запечатлен, который был велик,
и был обрушен.
И так проходит…в черной глубине,
которая с пространством схожа
сияющим, как ночью мокрый снег…
где парусину ветер не тревожит,
проходит то, – что временем назвать
язык не повернется мой,
после того, как время… дух низложен,
проходит… как невидимой волной,
мурашками что покрывает кожу.
Пристрастен я под звездными Весами
с тех незапамятных времен,
когда с ракшасой Кумбхакарной
столкнулось войско Рамы,
и перевесом был их гул имен.
Но если жизни разбирать по капле,
в предвзятом отношении виня, –
да, день за днем, за кальпой кальпа, –
там не было, конечно же, меня.
Он, то есть я,
повязан был, переплетенными ветрами,
до обращения поверхностного чувства в глубину,
Он, то есть я,
« летящим в пустоте» – был назван,
и был привит мне вкус, переходящий, облаков,
и был запрет пространств наложен, и голос мой
озвучен из веков, а груз деяний, как волнующая
тень на водах, и чудесами пыл истрачен мой и в
небо ночи переложен.
Он, то есть я,
провозглашен из рвений ниспадающих ветров,
на рваное дыхание похожих, и в нем, во мне,
заговорил простор: открой попробуй – рот, – и
бил его, меня, на самом деле ничего не значащий
озноб, когда вкусил он, то есть я, от этих дуновений
Божьих, потом все продолжалось в Духе отнесенном,
но счет на месяцы и дни рисунком лег на розовой
прозрачной коже, ничтожные года вытягивались в
ноготь, и повторял я, – « близок миг, и буду на руку я
легок», и тормозил, войдя в густую ночь по самое
колено, бросалась тень на место между ног, заметнее
всего у подбородка моего светлело, заря кроила
нимб, был за спиной восток, и на прощанье туча злая
мне бросила на лоб курчавый темный клок.
Я двинулся, и зашумели
глубиною небеса и реки, заволновались наверху леса.
Я повторял великий ход. Желанья, кости крепли.
И сотрясал мир внутренний далеких битв раскат.
Желал того иль нет – я умещался полностью,
моя душа, в упавшую
в безвестность точку световую,
мой вздох и вскрик
оттуда поднялись, –
Он, то есть я, –
не призрак, нет!
Штрих, штрих невольный.
Он – мне вопрос,
я – на него ответ.
Потом? … Потом не помню.
Потом стучали… но стихло.
Я жадно слушал тишину, –
а вдруг, – я – лишь потусторонний выхлоп,
ослышка воздуха, ничто минут?
А дверь? – и дверь. И чьи-то быстрые шаги,
и снег на крыше.
И предрассветная глухая муть.
И тот, кто был. Ведь был?
Но только вышел.
А комната? – и комната чужая,
чужая пыль, в деталях простота,
слова то пухли, то сужались,
то осыпались, будто шелуха.
И комната на улице Рылеева, большая,
обои желтые в цветах, светло.
И жизнь моя, – теперь чужая, –
пришла ко мне и мне легко.
--------------------------------