Для души ни домов, ни чистилищ,
звякнул в сердце последний грош.
Всё, что раньше в меня вместилось,
растерялось – не соберёшь.
Я теперь не приму ко нраву
ни искры, ни тепла, ни пепла,
я теперь целиком – отрава,
я без нот и без голоса спета.
Ты с войны возвратился гордо –
безмедальная грудь моя,
разрезаю весны аорты,
прогоняю с календаря!
Не мила, не мила, не мила мне
эта нагость деревьев и грязь,
поменяюсь с зимой телами,
стану белою-белою рясой.
Нет чистилищ душе каменелой,
нет укрытия, крова нет –
значит, я уже всё испела,
значит, - время запеть тебе.