Мы сидели в тёплой, светлой хате
в небольшой смоленской деревушке.
- Почему у вас все так носаты?-
Нетактично я спросил старушку.
Усмехнулась бабушка лучисто:
- Все мы тут, жанвильские, от Жана!
Он в любви горяч был и неистов,
как из фильма про «Фанфан - тюльпана».
В армии служил Наполеона,
что пришла завоевать Россию,
да изранен был на поле оном,
кровью обагрив снега седые.
Бабы из безвестной деревушки
подобрали бедного француза,
уложили дома на подушки,
накормив по-нашенски, от пуза.
Ласковым был Жан, а в обхожденьи
докой был. И девки, ох, любили,
каждое французика движенье,
взорами восторженно ловили!
Но, пока он раны залечил,
Бонапарте отступил далёко.
А деревню стали звать Жанвиль,
вот такая, парень, подоплёка!
Вот отсюда мы и горбоносы,
вот отсюда мы и голосисты!
И поют, как шансонье, с прононсом,
на гулянках наши гармонисты!
И умолкла добрая хозяйка.
Я сидел напротив с видом умным.
О её рассказе без утайки
и об этом Жане думку думал.
Здесь оно не Франция, конечно,
но во всём особый виден стиль.
Величаво проплывает вечность,
над деревней маленькой Жанвиль.
02.04-2015 г.