.
Нипочём бы не помер!
А тем паче – не сгинул,
слушай не глупого петуха, но себя.
Пред Бога я выложил страх,
но выложи силу,
как ведьма, последнее не щадя…
Эх, кумовья-товарищи…
Эх, кумовья!
Горба не чуя, считать червонцы,
жить оседло и рыбу из рек тащить…
Как говорил Том Сойер:
« Под этим нещадным солнцем –
слаще, чем красить забор… »
Слаще – его пропить.
Чем пропасть за чужое.
Да, господа филосо́фы,
лучше бы жить!
Но, сдаётся мне, жить – это совсем не то,
чтобы менять зубы
на зубрёжку и строфы,
в которых ты, как жеребец в пальто.
Норов смиряя и прыть,
вам говорю: загляните ко мне под фалды!
?.. ?...
Я – не пропал бы!
В бурсе мне пел БГ,
а перед смертью – Гребенщиков:
«Генеральские дочки не знают, что такое нельзя...»
Знай, чем дышат князья,
я прожёг бы им перси:
цвети фиолетом сердце, если не знаешь оков!
Паны хитрее – дочерям они ставят Храм.
Окрест засевают версией
свойской жизни,
и ты –
в пополам.
И ты – в пополам:
дом-то чужой, тёмный.
Тёмный, сколько ни жги свечей!
Вертись хоть ку́барем,
время твоё – сумерки…
Разумею, что жил не своё,
вот и сощурился.
Как есть – помер!
Ведьма –
несла меня между ног!
пронесла над тьмою своей –
в награду вытребовала батогов,
а у отца номер:
"Только Три Дня На Хуторе!.."
Три ночи молитвы,
сильней которой люлька с горилкой.
Сильней которых
манеж страха и доблести вокруг стоп.
Сильнее которых – ведьма,
всегда при разбитом корыте,
в которое, сколько ни лей…
которое, сколько ни пей, все одно – гроб!
А ведьма в нём – как в ероплане в папином храме:
«Вертись кубарем!»
Кубарем!
Нет, не умер бы, верь собачьему вою!
Навострил бы лыжи
и, как Пинк Флойд –
на Ту Сторону Луны!
Здесь,
за меловою чертою,
вертишься, как винил бесстыжий,
запиленный, то под Пинк Флойд,
то под ХХV Съезд крутизны…
Бешеный ероплан
всё равно пойдёт на таран!
Жеребец в пальто,
напевая абракадабру псалмов,
красит забор
эмалью своих бывших зубов
и Храм с фиолетовым сердцем
таранит тебя в упор!
...ведьма, не ведающая оков,
выпадает из гроба намоленного
в подиумный Плэй-Офф!
Эх, кумовья-товарищи!
Вот бы жить да воздух дышать!
Ловить бы рыбу и не знать о неверии!
Под нашим солнышком
вызревают такие барышни,
что вся философия мира
ляжет в тень
Дня Пионерии!
Эх, спичка тебе в палец, святой Фома,
и четыре в язык –
сгинул я задарма!
* * *
Я рассказал о своём полёте во всей простоте.
Последнее не щадя,
пропил забор,
манеж,
меловые треки…
Козак ничего не должен бояться на этом свете!
Поэтому, вам говорю, кумовья:
«Поднимите мне веки!»
С замиранием сердца,
Николаю Васильевичу Гоголю,
1 апреля 2015 года,
на день рождения.
конец
.