Начальники, даже если они очень крутые, когда попадают в сложную ситуацию,
становятся такими же беспомощными как и все. Николай Алексеевич — начальник нашего отдела человек, как он сам о себе говорил, нестандартный, а это действительно так, во время очередного отпуска получил травму. Травма самая банальная, при строительстве гаража упал вместе с лестницей, когда пытался залезть на крышу и сломал себе ребра. Все бы ничего, но чтобы оплатили больничный, надо написать объяснительную каким образом получена травма.
Поскольку незадолго до этого случая у меня тоже была травма, поэтому мой начальник обратился ко мне с просьбой написать объяснительную по поводу его травмы. Такая перспектива прогнуться перед начальником меня совершенно не привлекала, поэтому я выставила целый ряд причин по которым не могла написать объяснительную. А самым веским аргументом было то, что я не видела каким образом он поломал себе ребра. Я пыталась его убедить, что понятия не имею что он делал на крыше, каким образом и почему он оттуда упал и т.д.
- Ну не в экстазе же я оттуда в конце концов свалился, - убеждал меня шеф.
- Хм, не в экстазе, это еще надо доказать, - возразила Иванова. Николай Алексеевич сделал движение в сторону Ивановой будто бы собирается ее придушить, та взвизгнула будто бы испугалась и на этой ноте наш руководитель удалился к себе.
Здесь не будет лишним объяснить что собой представляет Иванова. Людмила была дамочка без комплексов, если сказать поточнее — озорница, которая ни в какой степени не переживала из-за своих некорректных высказываний, но использовала не матерные выражения, как некоторые могут подумать, а скорее нео-народный фольклор. Если бы кто-то другой выразился в духе Ивановой, на него бы обиделись, а Людмиле ее речевые обороты были даже как-то к лицу. Поэтому-то и шеф спокойно отнесся к ее реплике. Он уже привык к ее лексике и относился к ней снисходительно, только время от времени высказывал свое предположение, что она воспитывалась на Мопассане.
Во второй половине дня мне пришлось по делам ехать в область, дорога была длинная, водитель не разговорчивый, вспомнился утренний разговор по поводу травмы и как-то само собой стал напрашиваться шутливый текст объяснительной:
Недавно в отпуске я был
И перед сном гулять ходил.
Там встретил женщину… Она
Чудесной прелести полна!
Красавица на самом деле,
Каких и нет в моем отделе.
Ей предложил я не спеша
Пешком пройтись до гаража.
Вообразил себя притом
Чуть ли не мартовским котом.
С небес призывный голос слышу…
В момент забрались мы на крышу.
Свежо! Лишь звезды в небе блещут,
Листочки на ветвях трепещут.
Забыл, что ждут меня уж дома,
На сердце сладкая истома,
Как будто плоть объята жаром,
Душа моя горит пожаром,
Я дикой страстью весь пылал,
Признаться вам, не устоял…
И результат не замедлился,
В экстазе с крыши я свалился.
Очнулся. Боль пронзила тело.
О, Боже мой! Какое дело!
Лицо залил холодный пот,
Валяюсь как бездомный кот.
А дама, вам скажу девица,
Как шамаханская царица,
Была, и нет ее – пропала,
В свидетельницы не попала.
И вот возник вопрос привычный:
«Оплатят ли теперь больничный?»
Мой коллектив поймет все муки,
Возьмет достойно на поруки.
Про безопасность не забуду,
Инструкции учить я буду.
Приму все сразу за основу,
Не трону даже Иванову.
Торжественно вам обязуюсь,
В чем лично сам и подписуюсь.
На следующий день, перед началом рабочего дня, я быстренько переписала текст на чистый лист, оформив его по всем правилам делопроизводства и, когда начальник нанес нашему бюро свой визит, вручила его Николаю Алексеевичу. Тот даже забыл зачем он к нам зашел, очень душевно меня поблагодарил и тут же удалился.
Минут через десять в наш кабинет зашла инженер Надя из соседнего бюро и озабоченно доложила:
- У начальника видимо поехала крыша, сидит читает документы и хохочет в полный голос.
Все переглянулись, но никто не успел и рта открыть, как в дверь ввалился Николай Алексеевич и без каких-либо объяснений направился к Ивановой, выражая ей и удивление, и восхищение, и показное возмущение. Ему и в голову не могло прийти, что кто-то кроме Ивановой способен на такое. Никто из присутствующих, в том числе и Иванова, ничего не понимали и были шокированы сложившейся ситуацией. Только когда шеф в собственном исполнении озвучил текст объяснительной, все поняли в чем дело и тут-то выяснился настоящий автор объяснительной.
С тех пор шеф меня зауважал и даже сам стал пописывать стихи. Но в заключение хочу предупредить: каким бы вы не были начальником и какой бы властью не обладали, объяснительные пишите сами во избежание каких-либо недоразумений.