По стёжке-дорожке с нетяжкою ношей
идут себе двое: плохой и хороший.
И каждую мошку допросят с пристрастьем:
Там счастья не видно? А то мы за счастьем…
Минуя сражения, торжища, пашни,
клыкастые рвы и глазастые башни,
не видя нигде своего интереса,
идут мужики. Вдруг навстречу из леса
под странный мотивчик из трели и лая
выходят к ним добрая баба и злая.
- Вы кто? – мужики им кричат, горячась, те,
а бабоньки: - Здравствуйте! Мы ваше счастье…
Куда и девалась дороги усталость!
Под утро хорошему злая досталась,
а добрая баба, на жалость легка,
в кормильцы плохого взяла мужика.
И детки родились у них посерёдке –
не то чтобы злы и не так чтобы кротки,
не чужды добра, не свободны от худа,
и дури в избытке, и столько же чуда…
И вот уж, делясь хлебом, флягой и грошем,
за счастьем идут неплохой с нехорошим.
Навстречу две бабы – не злых и не добрых:
так мир замыкается в круге подобных.
И с каждой их новой взаимной добычей
меж прежде различным всё меньше различий.
Похоже, что скоро, как лица в ночи, мы
для зла и добра станем неразличимы.
И голый свой стыд не узнает в одетом,
и след от зубов зарастёт на плоде том,
на зло и добро разделившем нас, целых,
в доныне неясных, неведомых целях.
И два существа из библейской былины –
одно из ребра, а другое из глины –
забыв в одночасье вражду и участье,
опять обретут абсолютное счастье.