Н.
Лед рыхло-сер, тонкие пенки по краю
луж в колеях. Звездочки белой крупы.
Грудью крупицы воздуха подбираю
в воздухе... Над горизонтом тропы
свалка берез – беспризорщина Эгона Шиле.
(Жалость ли, похоть – там всё изначально не так.)
Словно сквозь землю не прорастали б, не жили б,
– чтоб не смотреть, как черная, в белых телах,
каждая трещинка – тысячами распахнулась
к свету, ко мраку, в одной безразборной тоске.
Как разделить твою боль, обреченная юность,
не прикоснувшись жилкой дрожащей в виске,
не простонав, не промолвившись трепетным веком...
Стать, иль бежать – но только б не биться об лед
грудей земли, над последним отброшенным снегом
крылья обламывая в бесполезный полет.