Здравствуйте, уважаемые авторы!
Начинаем голосование во 2 туре командной игры ВЕСЕННИЕ ФАНТАЗИИ!
Регламент игры http://www.stihi.ru/2015/03/01/278
Команда Романтики http://www.stihi.ru/2015/03/01/207
Команда Комильфо http://www.stihi.ru/2015/03/01/191
Состав жюри:
1. Лана Григ - председатель жюри
2. Ярослав Киевский
3. Николай Максиков
4. Елена Бланкет
5. Bor_G
6. Марта Журавлёва
7. Варвара Божедай
8. Артозаврик
9. Татьяна Давиденко (по возможности)
10. Андрей Румянцев
11. Андрей Данкеев
12. Анна Корнет
13. Любовь Левитина
14. Евгений Староверов
Внимание! В составе Жюри могут быть замены по самым разным причинам!!!
Оценка стихотворений производится по 10-ти-балльной шкале, шорт-листы высылаются на почту Лане Григ в срок до 19-00 28 марта
ВНИМАНИЕ!!! Председатель жюри определяет, от кого из судей требуются обязательные обзоры, остальные пишут обзоры по желанию!
Обзоры так же, как и шорт-листы, высылаются на почту Председателя жюри grig-lana2010@mail.ru
Напоминаю, второй тур называется НАРИСОВАННЫЙ МИР!
Задание - написать стихи по представленной здесь картине Владимира Куша.
Уважаемые члены жюри!
Картина написана в жанре сюрреализма, и вполне вероятно, что Ваше восприятие не будет совпадать с восприятием авторов. Просьба - за это несовпадение оценки не снижать!
ВНИМАНИЕ!!! Авторы, если у вас есть вопросы по арбитражному голосованию - их можно задать, не раскрывая своей анонимности от специально созданного для этих целей автора СПРОСИТЕЛЬ - логин sprositel пароль vopros, все рецензии, размещённые конкурсантами со своих авторских страничек, будут, по возможности оперативно, удаляться.
От всей души желаю удачи в конкурсе и побольше улыбок!!!
А это наши произведения:
Ветер перемен
Крышу сносит! Сердце давит душный сладкий плен!
Огради меня, любимый, от своих измен,
Защити от кривотолков любопытных дур!
Не обманывай, мой милый, или я уйду!
Я уйду, а время-стрелки повернутся вспять.
Слишком долго я пыталась жизнь свою понять.
Оказалось всё фальшивкой - ты и этот дом.
Мне бы птицей очутиться в небе голубом!
Голубом, как та рубашка, даренная мной...
Для чего, скажи мне, стала я твоей женой -
чтобы вытерпеть обиды и обман забыть?
Не услышал ты, любимый, ни одной мольбы!
Значит, путь мой - в горы, в небо, прочь от суеты!
Белым облаком растают прежние мечты!
Крышу сносит. Убегаю прочь от лживых стен.
Пусть меня подхватит ветер - ветер перемен!
БЕЗ ЗАМКОВ
Вряд ли Господь постучится в закрытые двери,
Где под замками сомнений, увлекшись игрой,
Душу скрывает мужчина, который не верит
В то, что «любовью» и сам называет порой.
Сколько б ни делал он вида, что сильный и взрослый,
Сколько б ролей ни сыграл и одежд ни надел,
Только одной изо всех до безумия просто
Душу его обнажить, учинив беспредел.
Сразу всё станет на место... до боли понятно...
Страхи исчезнут, рубашек смирительных плен...
Мальчик, искавший любовь, преклонит многократно
Голову – времени вне – возле женских колен.
Сколь бы потом ни судили его между делом,
Сколько ни строили лестниц и следом дорог,
Душу мужскую возвысить к небесным пределам
Только любимой и любящей вверовал Бог.
Дом…
А она так старательно строила дом, подбирая приятную гамму цветов,
Создавая уют, настроение в нём, чтобы в доме царили тепло и любовь.
Детский смех колокольчиком дом оживлял и, казалось, что счастье нашло тут приют,
Что поймать удалось в небесах журавля, и по жизни надёжный проложен маршрут.
Муж заботлив и мил. Ей так нужен покой - приближаются сроки рожать малыша!
Вдруг сказал, что уходит - уходит к другой…
...Стало холодно, пусто и нечем дышать…
Беспощадно торнадо прошел по судьбе! Время вышло – никто ничего не спасёт!
Плачет мама, друзья призывают к борьбе за него, но предательством выжжено всё…
Он приходит, чужой - прочь стремится душа! Дарит детям порою всего полчаса,
А они очень ждут и навстречу спешат, постоянно «где папа?»,- звучат голоса…
Под руинами сгинул доверчивый мир, груду бывших надежд освещает закат…
Жизни линия вдруг превратилась в пунктир, и пробелы потерь не заполнить никак…
А она так старательно строила … дом…
Прозрение
Пьянящий март всем голову вскружил,
Как будто в кровь попал горячий пунш,
Пытаюсь свой излить весенний пыл
На полотно, что создал мастер Куш.
Меня тревожит эта синева
Как отыскать в ней спрятанную суть?
И этот дом… Кружится голова,
И всю неделю не могу уснуть.
Лежит печать раздумий на челе,
Воспалены усталые глаза,
Идут часы, у стрелок дефиле,
Художник, что ты нам хотел сказать?
Возможно то, что мысли о земном
С собой не взять в космическую даль.
Пылали страсти красным полотном,
Но превратились в синюю печаль.
Из тела - Храма - рвется ввысь Душа,
И путь земной окончен – время – стой!
И только листья падают, шурша,
Следы скрывая, принося покой.
И с высоты познанья бытия,
Неощутим стал вес земных проблем,
Все, кто внизу - родные и друзья -
Им не понять уход на зависть всем.
И я – частичка малая холста,
Бьюсь на крючке - одна из рыбок-Душ,
Попалась в плен, как видно, неспроста,
Навеки Ваша я, Владимир Куш.
"Пожар"
Полыхает дом пожаром, что казался незаметным,
а сейчас – чем ближе к ночи, тем заметней и сильней.
Дом совсем еще не старый, но уже в нём места нет нам –
мы состарились досрочно здесь на пару тысяч дней,
проведённых в глупых ссорах, дележе пустых желаний,
в тайных рейдах по карманам и постройке баррикад.
Злоба щёлкала затвором, ревность требовала дани,
месть закручивала краны, воровато пряча взгляд.
Два клинка крошили грани, превратив друг друга в пилы,
высекая слёзы-искры, и одна из них зажгла
кучки высохших признаний, самолётиков бескрылых
и страниц судебных исков, что скопились по углам.
Полыхает, как бумажка, дом, не ставший нам приютом,
из-под крыши рвётся пламя, охватив её на треть.
Только старые рубашки, надуваясь парашютом,
машут в окнах рукавами, словно пробуют взлететь
за моей душою следом, отвергая напрочь тело,
то, что в пламени пожара продолжает дальше тлеть,
что из плена быта-бреда уходить не захотело
и сплело с твоим на пару не венок любви, а сеть.
А душа в небесном поле сеет зёрнышки надежды
в то, что, крылья не поранив об осколки бытия,
помня «до» и веря в «после», но бросая в пламя «между»,
через выбитые рамы вслед за ней летит твоя.
Ссора
Весь дом завален был Его вещами -
Они мешали жить, влезали в душу
И вторили о прошлом беспощадно,
Пытаясь настоящее разрушить...
Они просили, клянчили, молили
Забыть обиду и начать сначала,
Выкрикивали имя что есть силы,
Врывались в сны и мучили ночами.
Она боролась: прятала, сжигала,
Носила в церковь - раздавала нищим,
Но джинсы и пуловеры нахально
Царили и буянили в жилище.
В измену сердце не хотело верить,
Напоминая лучшие моменты,
Сопротивлялось мыслям о потере,
Вело себя шальной любви агентом.
И даже руки рисовали сами
Какие-то нелепые картины:
Оживший дом зовёт Его упрямо -
Подставить плечи и спасти от сплина.
Держалась долго - бесконечный месяц,
Нанизывала чувства, словно бусы,
Выдерживала шквалы эсэмэсок...
Оттаяла. Простила.
Он вернулся!
МУРАВЬИ
Успеть!
Мои милые, чёрные, гибкие...
Не дать артефакту пробиться на свет!
Мы были бесславными, жили под липками,
Давились подошвами мощных штиблет!
Но мы - Муравьи, со своими ошибками,
И так не похожи на Тех, Кого Нет!
Над миром рассвет,
Мои стражи бесстрашные!
Над сумрачным домом полощется смерч!
По виду невинный - рубашка рубашкою,
По сути - вещичка с безжалостных плеч,
Весьма голубая, немного винтажная -
Разрезать её и немедленно сжечь!
Извлечь!
Ведь, покуда "брегеты" качаются,
Пока над землёю плывут облака,
Мы верим, что власть Человека кончается!
И пусть от него ни клочка, ни зрачка
Ни крох не останется - нам ли печалиться?
Обидно, что жизнь Муравья коротка!...
Моя вам рука,
Мои ловкие, гладкие!
Сто лестниц приставим - и свергнем мираж!
Людей истребим до последней манатки мы -
Пусть труден наш путь, но пленительна блажь...
Ведь мы - Муравьи, до всевластия падкие,
И весь этот мир - ослепительно наш!...
________________________________________
* По картине В. Куша "Ветер" и страницам
романа Д. Глуховского "Метро 2033".
Какого сюра
Когда б вы знали из какого сюра,
реалии мелодий и стихов;
из статуи джинсОвой шевелюры,
из призрачных улиток облаков…
О, сколько их, сошедших в эту бездну,
решившихся пуститься на дебют,
не внемля увереньям бесполезным,
ужо плетутся рысью как-нибудь.
Сама княгиня Марья Алексевна,
азартно закусивши стремена,
руды словесной тонны пересеет,
шепча: аптека… улица… фонарь?
Когда тебе строку диктует муза,
не важно – инвазивно иль сплеча –
поверь, реминисценций от аллюзий,
творец, ты сам не должен отличать.
Жди под часами!
В родительском доме разруха и хаос,
Сорочку строчу – получается парус.
Погрязла в текстиле, как в душной перине,
Теряя сознание в ультрамарине.
А парус надуло – развеялись тучи.
Стучала машинка: он лучший, он лучший…
Но слухи ползут, и звучат кривотолки:
Он всё Зазеркалье разрушит в осколки.
Мы в этом унылом, расчётливом мире
Себя ощущаем мишенями в тире.
А я вот решилась и сбросила путы,
Меня не удержат в узде лилипуты.
Я доводам глупым нисколько не верю,
Сорочку строчу своему Гулливеру.
Своё Зазеркалье построим мы сами.
Надейся, любимый, и жди под часами!
Ангел- Хранитель
Я построила дом на высоком холме,
только крышу снесло вихрем-смерчем.
Я хотела вселить в него радость и смех,
но уж был он бедою помечен...
Расставляя стремянки у каменных стен,
лезли му'рины в окна-глазницы.
Уплывали видения в грёзовый плен -
дорогие размытые лица...
Мне казалось, что я не дышу - умерла,
беззащитно оставшись бескрышной.
Но меня подхватили два сильных крыла -
Ангел пульс мой утихший услышал,
и укрыл кровлю мантией синих небес,
высветляя в проёмах оконных.
Под защитою высшею дух мой воскрес,
и лампада зажглась пред иконой.
Видно, святостью этой повержен был враг -
что ж по лестницам лазать напрасно...
А над крепостью вьётся лазоревый флаг,
и сливается с небом прекрасным,
где мой Ангел-Хранитель плывёт крендельком -
лёгким облачком в белой одежде.
А в, искусно залатанный Верою, дом
заглянули Любовь и Надежда!
_________________________
Му'рин - м. устар. То же, что:Чёрт (по сл.Т.Ф.Ефремова)
На часах пятнадцать сорок
Ты живёшь за той горою, что на выпуклом рисунке
остриём пронзила небо и цепляет облака.
А вокруг меня трусцою ходят-бродят нибелунги.
День в трудах, а к ночи бьются в подкидного дурака.
Ты живёшь, не зная страха. У тебя сверчок за печкой,
роза чайная в кувшине и весна за четвергом.
Я который год рубаху шью для чёрных человечков,
из французского поплина, с кружевным воротником.
На часах пятнадцать сорок - время драпать из ковчега.
И спешит иголка с ниткой... Завершается стежок.
Окна пялятся без шторок . Но теория побега
превращается в улитку или дыма завиток...
Если б знал, как я мечтаю быть сверчком иль той же розой,
пальцы ласковые трогать не обломанным шипом.
Или где-то, ближе к маю, отгонять лихие грозы.
И вымаливать у Бога для себя такой же дом.
Жить бы нам с тобою рядом и ходить друг к другу в гости,
пить из чайного сервиза бархатистый аромат.
Но торчат в двери парадной заколоченные гвозди.
И несут по небу бризы не обстриженных ягнят...
***
Я жила принцессой заколдованной,
Но ждала и в нашу встречу верила:
В то, что ветры шалые любовные
Приведут тебя к подъезду-берегу
Через рифы, штормы, приключения,
Станции метро, кольцо бульварное,
Этажи с высокими ступенями –
Будет встреча нам судьбой подарена.
Каждый вечер, красками расцвеченный,
Нас ведёт в другое измерение:
Облака сплетаются колечками,
Глупые часы не знают времени.
Я забыла увлеченья прошлые,
Всех мужчин, что сердце брали приступом.
Плащ твой синий на ветру полощется
Парусом над нашим домом-пристанью.
Зарево
Занялось над крышей зарево
До зарёванных небес.
Столько счастья разбазарено -
С разрешения и без.
Сколь ни стряпано оладушек,
Сколь ни глажено рубах,
Коль не стала баба ладою -
Оставайся на бобах!
Что там пел ты мне, хороший мой,
О подаренных часах?
Мне не быть тобою брошенной,
Словно птица в небеса!
Слышишь музыку прощальную -
Хоть печалься, хоть пляши?
Я не зря слыву отчаянной:
Зажигаю от души! -
Свет в окошке неприкаянный
Часовым ловлю стеклом,
Чтоб горело синем пламенем
Всё, что грело да влекло.
Горит!
Горит, горит моя звезда.
Без десяти… без девяти…
Мне невозможно опоздать,
Мне нужно вовремя уйти!
О, пальцы рук, подайте чай!
О, галстук шеи, где ты, чёрт?
Секунды твёрдые стучат,
Сорочка скользкая течёт.
Носки имеют глупый вид,
Но это в целом ерунда.
А за окном в саду горит
Костёр рябины красной. Да-а-а…
Что – время? Линия, пунктир,
Условный график бытия…
Упс… Быть не может – без пяти!!!
Горит, горит звезда моя.
Пусти меня наружу, дом!
Без четырех… без трёх… Вперёд!
Горит рябина за окном –
Не электричка, подождёт.
Приключение Гулливера. Сюрреалистическое
За облаками море бухту прячет,
купая волны в солнце золотом…
Часы, как компас, на незримой мачте,
нелепый бриг – инопланетный дом.
Был странник выше лести и обмана,
разгадка аномалии проста -
чрезмерно, видно, всё у великанов:
прозрение и сердца доброта.
По лестницам взберутся лилипуты,
им кажется - гиганта ослепив,
они поверят сами с той минуты,
что исполины – это только миф.
Была ль вода за дюнами, и судно
с насмешливым ирландцем на борту?
Он мыслил и писал почти абсурдно,
так не похож на нас, а, значит, плут!
Но поднят якорь шкипером без страха,
безвестный остров светится звездой…
И рвётся парус синею рубахой,
качает небо ветер молодой.
_________________________
Сюрреали;зм — направление в искусстве, отличается использованием иллюзий и парадоксальных сочетаний форм.
Аквамарин
Неба сгусток каплей аквамарина,
Тоненько дрожа, над холстом повис.
Ахнула законченная картина:
Ну а если капля сорвётся вниз?
И заёрзал холст в безотчётном страхе:
Он ведь только-только собрался жить!
Капля та, упав, проросла рубахой,
Пробуравив крышу и этажи
Свежего, в сырой штукатурке, дома,
Что на фоне горных стоит вершин.
Холст уже хотел провалиться в кому,
Но зачем в пейзаж добавлять морщин?
Изогнувшись плоской тугой резиной,
Он в себя сумел заглянуть с трудом:
Ирисом оттенка аквамарина
На глазах расцвёл изумлённый дом!
В лепестках – расстёгнутые манжеты:
Он теперь свободен, вальяжен, нов,
Циферблат у выпавшего брегета
Напрочь позабыл, что он часть часов.
А вокруг шумливые человечки
Гневно и презрительно кривят рот:
Дом, знакомый до изразца на печке,
Как цветок, расцвёл – и теперь не тот!
Холст, уняв взволнованное дыханье,
В небесах из облачка вьёт вопрос:
Дом, что непригоден для проживанья,
Точно обречён на скорейший снос?
Что ему та капля аквамарина,
Раз он ипостась так легко сменил?
Думала испорченная картина:
Нерасцветший дом слишком скучным был…
Мне тесен дом...
Мне тесен дом. Я мысленно не здесь.
Расшатанные стены – не помеха.
Ползёт тумана вкрадчивая взвесь,
Крадёт шаги и отголоски эха…
Кольцом сжимает душу пустота,
Прикинувшись толпой тысячелицей…
Я стану дрожью белого листа,
Я взмою ввысь непойманною птицей.
Мне тесен город – улицы, дворы…
Сплетение дорог, крадущих время.
И ты уже как будто «вне игры»,
Хотя бредешь по городу со всеми.
Мне тесен мир. За рамками – вольней.
Там бесконечно синие просторы.
Они зовут. Не бойся, не жалей.
Шагни вперед и не ищи опоры.
Сюрреализм Владимира Куша
Сюжет не для слабых: где явь, где мечта,
Где сказка, где ложь, а где быль?
Над миром царила всегда пустота,
И редко - межзвёздная пыль.
Но кто-то сказал, загляните в себя,
Там есть, что не в силах понять.
Тут вспыхнул раскол, разгорелась борьба,
И вещи ушли воевать.
Часы и рубашки рванулись в окно,
И бросились вверх к облакам.
И голые люди, из снов и кино,
Пошли на поклоны к богам.
А боги не дремлют, а боги не спят,
Они посылают нам свет.
И с неба мы чувствуем пристальный взгляд,
И видим парады планет.
Реальность ничтожна, реальность слаба,
В ней правды - лишь крохотный миг.
А я ухожу, где живёт ворожба,
Чью тайну я в детстве постиг.
По лестнице лезу на третий этаж,
Комодом завалена дверь.
Весь мир превратился в волшебный пейзаж,
Ты в магию красок поверь.
Плывут облака, будто горы ко мне,
Вдали то ль закат, то ль рассвет.
Всем этим хочу насладиться вдвойне,
Но тщетно — меня уже нет.
И кто-то другой, тоже прёт напрямик
Забыв, что здесь властвует рок.
Ему повезло, он в суть тайны проник,
И крылья при этом сберёг.
Пуговка
Серпантинной ленточкой кружИтся,
Жалит сердце память, как змея:
Вдруг всплывают новенькие джинсы
И рубашка синяя твоя…
Как прижалась к ней щекой впервые,
Прошептав тебе: «Не уходи!»…
Дальше – лишь раскаты грозовые:
Это сердце бухало в груди.
И летели пуговички на пол…
«Так спешу я – что это со мной!?»
Мир взрывала «Аппассионата» -
Гимн любви огромной, неземной…
Будто умерла я и воскресла
В час, когда рассвет рассеял мглу.
И цвела рубашка возле кресла
Как кусочек неба на полу...
Память сохраняет лишь детали
Ты ушел. Но страсть не умерла.
Помню, пол под вечер подметая,
Я под креслом пуговку нашла.
До сих пор живет она – бедняжка
Между разных глупых мелочей…
Может быть, и синяя рубашка
Тоже вдруг соскучится по ней?
***
Буйство красок! Взрывается синий!
В небе сходятся стрелки часов...
И Земля не бывала красивей -
вмиг отброшен последний засов!
Словно каменный кокон отринут -
ветер солнечный рвет паруса!
И сорочка Земли за витриной
развевается! Что за краса!
Осторожно, почти боязливо
заполняет пространство народ
подивиться весенним разливом,
обновившим весенний паром.
Но стремянки, увы, не помогут
дотянуться до сини никак -
только впитывать можно помногу,
дожидаясь в душе сквозняка!
Завитки облаков - запятыми,
многоточием манят без слов...
Небеса нынче, вправду - святые!
..Где-то в парке девица с веслом
ошалело очнулась от гипса -
вот бы по небу ринуться вплавь,
чтобы с облаком ласковым слиться...
Наконец все дождались тепла!
Ведущая игры Маргарита Шушкова