За дорогое в душе.
Май кончился, настало лето,
Вокруг селенья мир зелёный
Расслабился, нагретый, томный,
Заласканный небесным светом.
И слышно стало, как листами
В лесах с цветущими лугами
Шептал он тихо и согласно
О том, что жизнь ясна, прекрасна
И совершенна,… не напрасно -
В поддержку людям в грусти, драме.
В тех кущах часто я бродил,
Посыл вбирая сил природы,
Чтоб укрепить себя к невзгоде,
Которую мне рок сулил…
Отец совсем лишился сил,
Стал слаб и к жизни равнодушен,
Он не вставал почти, недужен,
И видно было… отходил.
И скоро были мне даны
Заботы скорби непростые,
Как с мамой год назад впервые,-
Дни неизбежные судьбы.
И две могилки уж родные
Теперь я начал навещать,
Чтоб мать, отца повспоминать
И чувства осветлить земные.
Тогда ж мне мысль явилась просто:
Понятно, почему те люди,
Утрат кто не имел, по сути,
Сторонятся всегда погоста.
- В них вид его, где поля твердь
Покрыта стелами, крестами,
Настрой комфортный гнёт волнами,
Им указует: временами
Есть в жизни горе, боль и смерть.
-2-
И думы про сии тревоги
Для душ их слабеньких, простых
Болезненны, несут надрыв,
Страшны касаньем к безнадёге.
А тем, кто горе пережил,
Вобрал его толчки в достатке,
Когда в свой срок и по порядку
Любимых, близких хоронил,
Тем посещение кладбища
Несёт, бывает, облегченье,
Из сердца тяжесть и томленье
Уходят, легче оно дышит.
Возможно, это происходит
Близ погребений дорогих
От ощущений внеземных
Общенья с духами родных,
Их свет в покой тебя уводит
От мыслей сумрачных, больных.
Однажды в день субботний, хмурый
Родителей поминовенья*
Пришёл я для успокоенья
К могилкам отчим в чувствах смурых.
Довольно на погосте много
Народа было, хоть и осень
Закрыла тучей неба просинь
И холодок гнала с востока.
Людей при этом большинство
Имели возраст мой, примерно,
Вполне сие закономерно –
В одни года нам суждено
*Родителей поминовенье – одна из родительских суббот, день поминовения усопших родных и близких, в году их семь.
-3-
Перед родными долг святой,
Последний исполнять прискорбный,
Кладбище посещать покорно,
Когда нас повлечёт порой
Туда тоска по ним упорно.
Подумав, погрустив в достатке
Близ отчего захороненья,
Я собирался в облегченье
Идти домой лесной посадкой,
Но вдруг заметил недалёко
У свежих холмиков могильных
Согбенну женщину, бессильно
Молящуюся одиноко.
Её лик с мягкими чертами
Мне памятен вдруг показался,
К ней подошедши, догадался,
Могилки кто кропит слезами.
Была та дама мне знакома
По молодости уже давней,
И образ нынешний, печальный
Не мог скрыть мною черт искомых.
У двух крестов в венках багряных
Сидела Ниночка Русанова .
Я, извинившись, с тактом нежным
Представился ей давним другом,
Она сквозь грусть, души недуги
Взглянула на меня небрежно,
Но через несколько мгновений
Улыбкой доброй наградила,
Узнав, доверчиво открыла
Мне сонм забот своих, волнений.
Всё, что копилось в ней предельно,
Томилось собственным наказом,
Теперь вдруг выплеснулось разом,
Сочувствие встретив неподдельное.
-4-
Она мне рассказала скоро,
Что с перерывом небольшим
Отца и мать рок уложил
Сюда, в приют последний, скорбный.
Теперь одна совсем осталась -
Детей уж взрослых рядом нет,
И потому тоски привет
Засел в ней прочно, как усталость
От тяжб в теченье многих лет.
Сюда она приходит часто
И вспоминает в грусти томной,
Как добротой всех грело в доме
От дружбы поколений разных,
В нём было шумно, но прекрасно,
И жизнь казалась ей весомой
И полной чашой, и согласной.
Здесь в думах поняла она:
И в серых буднях, как ненастье,
На самом деле было счастье,
Родители её пока
С ней рядом жили и всегда
Дарили ей своё участье,
Воспоминания благие
О милом прошлом, уж закатном,
Несут осознанность утраты,
Но осветляют душу, сжатую
Давленьем яви в жёстком мире.
И дальше Нина говорила,
Оттаяв видимо душой,
Про быль свою мне, непокой
Свободно, облегчённо, мило.
Её я слушал, в то же время
Не мог не думать, ведь она
Описывает, чувств полна,
Моих переживаний бремя,
Похожие семьи виденья,
-5-
О них, как видно, без сомненья
Для всех одни почти слова.
Наверное, многие пришедшие,
Кто здесь стоит на поле скорби
И поминает в мыслях долгих
Родителей своих, прошедшее
С заботой их, теплом, любовью,
Наполнены одними тайнами,
Святыми им, необычайными…
От нас сказать возможно с болью:
Мы будем помнить наших милых,
Родных, любимых пап и мам,
В душе хранить их образ зримый,
Как веру в светлый Божий храм…
И у могил в тиши глубокой
Мы будем думать всё о том,
Что потеряли в жизни много,
Чем был наполнен отчий дом…
И глядя на портреты близких
На камне, будем говорить:
«Вот мы пришли…, поклон Вам низкий…,
Как горько и светло здесь быть…»
Закончив разговоры наши
О прошлом милом, дорогом,
Мы с Ниной двинулись вдвоём
Через погост, печаль вобравший,
На волю ведомым путём.
Но тут увидели, аллеей
Процессия идёт степенно,
При ней священник непременный,
Знакомый, в сане иерея,
Отец Сергей с святым елеем.
Когда прошла колонна та,
Узнали с Ниною мы скоро,
-6-
Что это хоронят Роскова,
Несут его там ордена
На многих вымпелах багровых,
Того, кто в день Победы нашей
Совсем недавно нас с друзьями
Напутствовал и звал словами
На подвиг жизненный, бесстрашный.
И мы с подругою в лишеньях
Решили вместе задержаться
И с ветераном попрощаться,
Быть при обряде погребенья.
По православному уставу
Гроб был поставлен пред могилой,
Иерей зачёл над ним стихиры
Про душу светлую, усталую,-
Так литию свершил красивую.*
Когда обряд сей погребальный
Священником исполнен был,
Народ скорбеющий застыл,
Прощался с воином печально,
Который жизни не щадил
За честь Отчизны, заслужил
Навечно славу поминальную.
Заметил я среди людей,
Стоявших у могилы новой,
Героя лётчика Фролова.
Он на закате своих дней
Смотрелся сумрачным, суровым,
* По православной традиции на кладбище пред опусканием тела в могилу совершается лития по усопшем, читаются литийные стихиры нараспев. После закрытия гроба и опускания в могилу священник возливает крестообразно на гроб оставшийся после елеосвящения елей (если это таинство совершалось пред смертью над почившим); в могилу бросаются по обычаю и зерна пшеницы, употреблявшиеся при елеосвящении, и сосуд от елея. С содержанием погребальных стихир можно ознакомиться на http://www.kiev-orthodox.org/site/worship/4906/ и на foma.ru.
-7-
Устал уж провожать во гробе
Чудесных, боевых друзей
И понимать, и всё ясней,
Что будет следующим, вроде -…
Да, тяжело ему сейчас,
Подумал я в тот скорбный час,
Но всё же, видимо таким,
Как он, героям волевым
Жить в окончанье своей жизни
Должно быть легче, чем иным
Обычным смертным в тщетах лишних.*
Они, ведь знают, что уже
И долг, в миру предназначенье
Пред Господом, людьми в бореньях
Свершили по своей стезе,
Бог их приемлет на земле,
А душам дарует спасенье.
Но даст его не только Он,
А те, кто верно, благодарно
Дела их помнить будут главные
В великом прошлом боевом.
Такая память – есть всеславное
Души существованье главное,
Его особенность, закон.
Пока я думал про судьбу,
В которой подвиг был явленьем
Неоднократным наяву,
Обряд христианский погребенья
Степенно подходил к концу.
Природа в самое то время
Всеместно ненадолго стихла:
Деревья ветками поникли,
*Тщета – синоним слов – суета, бесплодность.
-8-
А тучи вовсе без движенья
В причудливом переплетенье,
К земле насупившись, приникли.
Народ к могилке и кресту
Стал возлагать венки с почтеньем,
Сбирался рядом, в отрешенье
Молчал у дум своих в плену…
Настал момент, когда, что надо
При погребенье совершилось,
Новопреставленному милость
Воздать хотелось всем наградой,
Его припомнив безупречную
Большую жизнь не по клише,
И пожелать его душе
Полёта в Божьей Воле вечного.
Я в те минуты вспоминал,
Как человек сей славный этот
Друзей моих, меня, поэта,
По сути, в Веру обращал,
По ней страна твоя, земля,
Пусть в наше время неказиста,
Любима нами в чувствах чистых,
С неё лишь надо, не шутя,
Смахнуть врагов, тогда она
Воспрянет, расцветёт и быстро
Могучей станет навсегда.
Но ныне люди этой Веры
Уходят в вечность – это скверно,
И наша ныне череда
Рассказывать младым о смысле
Патриотизма, быть речистыми,
Стараться совершать дела
Для Родины своей лучистые.
В мои раздумья вдруг втесался
Какой-то резкий, мерзкий звук,
Он рос и ширился вокруг,
И заглушить собой старался
-9-
Свет чистых, задушевных мук,
Над скорбью рёв сей издевался.
Сей клёкот зла был неуместен
На поле горькой тишины,
Где погребальные миры
Едва лишь прибраны в холмы
В обрядах упокойных песен
При тех, кто в горе бессловесен,
Но чувства в ком обнажены,
Дух беззащитен и чудесен.
Понятно, грохот шёл от трека,-
Заездам дан был резвый старт.
Он громыхал, как сто петард,
В одновременности разбега
Десятка рвущихся в азарт
Мотоколясок озверелых.
В момент сей я непроизвольно
Свой взгляд на лица обратил
Тех, кто поблизости грустил
И поминал добром покойного.
И тут увидел маски боли,
Как от отчаянной беды,
От раны, горечи судьбы,…
Но нет – от тяжести, неволи
И оскорбления души.
Растерянность, недоуменье
В народе быстро проходили,
На ликах хмуро уж бродили
Решительность и озлобленье.
Фролов сказал: Мы их просили
Сегодня не шуметь,… серьёзно!
Они ответили курьёзно,
Обидно, в хамоватом стиле:
-10-
-Что ж, от того, что в день всяк каждый
Мрут люди ваши от невзгод
Без перерыва круглый год,
Весёлым людям и куражным
Нельзя проехаться отважно,
Моторы погонять вразлёт?
- Я после этих слов, наверное,
Страшён, как видно, очень стал,
Старшой их враз в штаны «наклал»
И обещал мне тишь примерную
На день сегодняшний… Нахал,
Солгал мне, сволочь лицемерная.
Что ж делать? Мы властям писали
О том, что надо трек закрыть,
Дать людям без трещанья жить
В домах ближайших, хоронить
В тиши покойных. Нам сказали,
Вопрос сей надо изучить.
Уж год прошёл с тех пор. Едва ли
Чины прикроют это ралли.
Проблему нынешней печали
Законно, видно, не решить…
Речь ветеран прервал в толпе,
Туда с прищуром посмотрел,
Где кросс в рычанье сатанел,
И обратился вдруг ко мне:
Покойный Лёша, друг мой милый,*
Ты, помнишь Миша, говорил нам:
Не знаю, справиться как миром
С цинизмом в людях, странных, лживых
С душой безликой и спесивой,
Пустой и примитивной, наглой,…
-А я, вот, знаю как, пожалуй!
*Алексей – имя покойного ветерана Великой Отечественной войны, Роскова.
-11-
Он голос низкий, хрипловатый
Возвысил и к всему народу,
Стоящему вокруг в невзгоде,
Воззвал, как перед делом святым:
- Нет сил уже терпеть глумленье,
Его нам надо прекратить,
Из нашей жизни удалить
Исчадье это, преступленье…
В ком есть обида на сей вой,
Пошли на трек сейчас за мной! …
Он двинулся, как бы в атаку,
На неуёмного врага,
К нему добавилась ватага
Людей с десяток, лишь, пока.
А остальным, я понял сразу,
Ещё кто близких хоронил,
Не слышен голос его был -
В годах преклонных ратный пыл
Не мог быть зычным в своих фразах.
Но оказалось, что и Нина
Причину верно поняла
Не слишком крупного числа
Бойцов собравшейся дружины,
Идущей в бой, наверняка.
Моя подруга в скорби тихой
Преобразилась вдруг мгновенно,
Серьёзной стала, дерзновенной
От ожиданья схватки с лихом.
Она в своём платочке чёрном,
Немного сбившемся нескромно,
Аллеей побежала должной,
Крича по-женски заполошно:
- Народ, потом мы догрустим,
Сейчас пошли с Героем нашим,
-12-
С Фроловым, гадов бить пропащих,
Мы им обиды не простим!
Сей клич сработал безотказно,
Как будто ждали все его
И не сейчас, а уж давно,
Томясь от гнева ненапрасно.
И люди стронулись лавиной,
В решительности заспешили
И к ветерану подходили,
Кто с заступом, а кто с дубиной,
А кто-то со крестом старинным,
Который отслужил своё
И был заменен на новьё
Из мрамора с рельефом чинным.
В их лицах я прочёл, увидел
Какой-то яростный восторг,
Взгляд шедших тяжек был, жесток
И даже страшен, ненавидел.
И мне понятно сразу стало:
А, верно, в этаком настрое
Шли в битву русские все вои
С преступниками одичалыми.
И воинство то был народ,
Обычный, мирный и спокойный,
Но лиходейством возмущённый
Врагов, наглеющих «господ».
Я, как и многие, поддался
Единому души порыву
И двинулся с отрядом дивным,
Кресты несущим и дубины,
На приступ нечисти, старался
Быть в гуще гневной, правой силы.
-13-
Вдруг кто-то за руку меня
Схватил, держал довольно плотно,
Повлёк наружу, уводя
Из смелой толчеи свободной.
Я обернулся, удивлённый,
И обнаружил: уж нежней
Меня держал, слегка смущённый,
Священник наш, отец Сергей.
А дале веско и серьёзно
Он рёк мне: Верно, Михаил,
Война, вот эта – наша, грозная.
Её вести по мере сил
Необходимо, чтоб не жил
Грех, окаянство одиозное,
Причём, всем воинам Христа:
Кому-то силою своей,
Ну, а кому-то, как сложней,-
Духовностью, через слова
И рифмы, ведь они сильней,
Чем буйство с криками, ура!,
В свободе праведных страстей.
Там…справятся и без тебя,
Ты ж должен ныне поберечься,…
И то не трусость человечья,
А послушанье безупречное…
Пред Богом… Мне поверь, храня
Теперешнею боль сердечную
И возмущенье для огня
Стихов о сути быстротечного
Души мирского бытия…
Я повторю, сие, не зря:
Таких, чтобы опасней были
Толпы вот этой возмущённой
Для зла, неправды воплощённой,
Среды, где Веру позабыли
В лихих суетах гиблых, тёмных.
-14-
Я, каюсь, слушал без вниманья
Отца Сергея наставленья
И ждал конца его реченья,
Был одержим одним желаньем -
Пойти с народом во стремленье
Уродов гнусных наказанья.
Ему сказал: Мне быть там надо,
Ведь, очень, как и все иные,
Хочу навечно и отныне
Заткнуть грохочущее стадо.
Туда я если не пойду,
То думаю, что не смогу
Писать, как Вы мне предрекли,
И честно, и от всей души,
И дале заспешил ко треку,
Так как отстал уж от отряда,
Пошедшего на штурм в набеге,
А он уже прорвал преграды
И в бой ввязался весь с разбегу.
Послышался роскошный мат,
Затем тяжёлые удары…
И рокотание удалое,
Не сразу, как то невпопад,
Но стихло постепенно, шалое.
Возникла пауза весомая,
Я подошёл к глухим воротам…
И тут народная «пехота»
Навстречу вышла мне знакомая.
Народ был возбуждён, конечно,
Но битвой яростной доволен, -
Не будет жить теперь в поклоне,
Униженность душ бесконечную
С себя стряхнул по смелой воле.
-15-
Среди людей возникли речи:
- Ведь так легко, как оказалось,
Убрать из жизни мразь и гадость,
Зачем так долго, по овечьи
Терпели мы деляг тех наглость?
А-а!,… все мы русские такие,
И долго сносим гнёт врагов -
Надеемся всё на чинов,
На то, что власти продувные*
Решат проблемы наши злые
В усильях «праведных» трудов.
Самим впредь надо побеждать
Тягучую несправедливость,
Чтоб жизнь вся наша изменилась
И в ней сверкнула благодать.
Тут, наконец, Фролов – Герой,
Последним вышел с поля битвы,
Людей с победою открыто
Поздравил, яркой, дорогой,
Заговорил затем со мной:
- Я видел, как наш иерей
Идти не дал тебе за нами,
То неспроста, я знаю, парень,
Он поберёг тебя, как знамя,
Для неких значимых идей.
Он, может прав, но жаль что ты
Не видел смелой, быстрой схватки,
Когда народ наш без оглядки
Вершил сам суд из-за беды,
Лихой чиновной глухоты,
Дельцов в их кознях наглых, гадких.
А знаешь, почему сейчас
Люд весь на подвиг вдруг поднялся?
*Продувные – жарг., синоним слов – лукавые, хитрые, ловкие.
-16-
- Не потому, что я старался
Бунт возбудить от громких фраз,
Возглавить сам его пытался.
Тут дело в том, - пришёл тот час,
Когда обида, возмущенье
От издевательств, униженья
Достигла края, и прозренье
Пришло в ум каждого из нас:
Все поняли, противник наш -
Чудовище, теперь шабаш,
С ним надо просто крепко биться,
Нельзя никак договориться,
В душе его преступный мрак,
Он есть реальный, злобный враг.
А для врага у русской силы
Всегда в припасе есть порывы,
Которые она до срока
Придерживает, как бы робко,
Ну, а в решительный момент,
Налившись волею тугою
И гневом, тяжкою рукою
Удар наносит в монумент
Зла примитивного земного,
Оно летит под постамент,
На коем высилась фартово
И гнусь свою являла в свет.
Мы с этим чувством разрешенья
В войну шли в трудный, грозный бой,
Сейчас в стране хоть мирный строй,
Но воевать со сволотой
Приходится с таким же рвеньем,
С врагом как на передовой.
Средь тех, кто слушал речь Фролова
Был наш отец Сергей почтенный
Он тоже с чувством, откровенно
Рёк о народной битве слово:
-17-
Я, в данном случае согласен,
Виталий Дмитриевич с Вами.*
Когда душа темна делами
Грядёт ей гибель и ужасен**
Её удел с загробном мире,
Да и в земном, не быть ей в силе,
Конец её, обычно, ясен –
**Ев. от Матфея 25:31-46; Откр. Иоанна 20:11-15; 21:8.
Любой христианин, воин Света
Обязан ей пресечь дорогу,
Поступок сей угоден Богу,
Исчадью зла не должно много
Грешить и тяжко без ответа.
Фролов сказал: Когда словами
Теперь духовный пастырь с нами,
Народу легче будет ныне
Врагов решаться бить, в помине
Чтоб не было у нас сей швали.
Теперь же вот, что Михаил,
Я перенервничал сегодня,
И что-то сердце давит больно,
Ты помоги мне,… нету сил,
Навоевался я довольно…
Мы тут же быстро ветерана
С заботой отвели в машину,
Я в госпиталь послал с ним Нину,
Она, как медик, добрый, милый
Нам обещала: Сердца раны
Подлечит наша медицина.
Когда Фролова увезли,
С погоста люд не расходился
И вновь про бунт разговорился,
Все обсуждали, как они
На трек решили в бой идти:
*Виталий Дмитриевич Фролов – имя Героя Советского Союза Великой Отечественной войны.
-18-
Да, Дмитрич, нам тут произнёс,
Что мол, мы сами вдруг решили
Унять трещётки, заспешили
Дельцам соорудить разнос.
Поскромничал он, то понятно, -
Решимость боевого деда
И мощь его авторитета
Всех стронула на подвиг ратный.
В другом он прав - давно хотелось
Заткнуть бесовское уродье
И разметать шпаны угодья,
А тут призыв,… и завертелось…
Не будь средь нас сейчас Героя
Со смелостью его кипучей,
То так бы маялись в липучей,
Ничтожной робости и в горе
И были бы толпой в безволье.
А с ним явился духа взлёт,
В нас смелость обрела подспорье…
Жаль, если ветеран «уйдёт»…
Дай Бог пожить ему, здоровья.
Когда в народе в стиле нервном
Речения про бой несложный
К концу клонились неманерные,
Отец Сергей решил, что должно
Итог им дать христианский, верный.
И он сказал: Меня, христиане,
Послушайте сейчас, прошу вас.
Возвышу я; теперь свой глас
О нашем нынешнем деянии.
Сегодня,… многажды и в прошлом
Мы поняты;ми в грусти были,
Как наши недруги гнобили
Поступками своими пошлыми
От Бога чувства в нас святые.
-19-
Они, по сути, оскверняли
Традиции людей духовные,
Обряды Веры нашей скорбные
И издевались над печалью,…
В грехе своём притом крепчали.
И мы пытались многократно
Усовестить их исступленье
И, обратившись к уложеньям,
К ответу их призвать,… понятно,
Через чиновное уменье.
Увы, столкнулись с промедленьем
И попустительством позорным
Властей, чиновников надзорных,
Их нежеланием упорным
Убрать причину униженья -
Всегда рычащий трек моторный.
Поэтому душевный гнев
В нас всё-таки теперь прорвался
И с гнусью тёмной поквитался,
Растерянность преодолев.
Мы правое свершили дело,
При этом силу применили,
Но понимаем, что свершили
Сие единожды и смело
В условиях срамных, особых,
Отчаянных, для нас тяжёлых
При безобразьях оголтелых.
И знаем, что в обычных спорах,
Как православные, христиане,
Должны свой гнев смирять в сознании
И к миру все склонять раздоры.
И что ещё,… должны мы вместе
Заботой нашего Героя
Объять, чтоб вышел он из боя
Сегодняшнего с лёгким сердцем,
Во здравии с нами жил, покое.
-20-
Народ отнёсся с одобреньем
К речам разумным иерея,
Стал расходиться по аллеям
К могилкам в мирном настроенье.
Благословение.
С попом остались мы одни.*
Отец Сергей сказал степенно:
Прошли когда теперь бои,
Хочу я обсудить стихи
Твои, из новых, вдохновенные,
О них идеи сокровенные
Хочу воздать от всей души.
Пойдём со мной, здесь недалёко
Есть место для бесед уютное
И живописное, безлюдное
У края поля расширокого.
Пройдя чрез рощу небольшую,
Мы вышли к чистому простору,
Где ветер гнал тугим напором
Волнами травы врассыпную.
Средь зеленей там шла дорога,
Чудным извилистым вопросом,
Повдоль неё росли берёзы,
Покачиваясь одиноко.
Над полем вдруг раскрылось небо,
Блеснуло солнышко усладой,
Рос чистых тотчас мириады
В покосах заиграли светом.
Мы на валежину присели
И несколько минут молчали,
Всё любовались, примечали
Красы природы, так хотели
Ей насмотреться близко, в далях.
*Поп (от греч. pappas – папа, отец) – Официальное, старинное название священника на Руси со времён принятия православия, упоминается впервые
в Песнословии Пророков в 1047 г. Ныне слово, поп, применяется, как
правило, в разговорах.
-21-
Но, наконец, мой пастырь мудрый
От созерцания отвлёкся,
Изрёк: Давай-ка мы вернёмся
К стихам твоим, Михайло, судным.
Ты дал мне почитать главу
Своей особенной поэмы,
Подробно в ней раскрыта тема,
Младых людей как постепенно
Вести к духовности, уму
Культурному и дерзновенному,
К патриотизму, просветленному
Сознанью, Вере и добру.
Однако, говоришь о Вере
Ты как бы для людей в христианстве,
Виновных лишь в непостоянстве,
Поверхностности иль утере
Исповеданья Бога, Царства
Его и на земле, на Небе.
А как быть с теми, кто совсем
Не обращён в Христову Веру,
Они не примут на доверье
Слова твои про утешенье
Души, ухода от проблем
Её при Церкви, без сомненья,
Так как понятья не имеют,
А что такое христианство,
В чём суть его и мессианство
И почему оно сильнее
Зла и лихого окаянства.
Поэтому в стихах ты должен
Подробно рассказать наново
О миссии в миру Христовой,
О том, зачем Господь тревожен
Христа возвёл на путь терновый.
Упор в святом повествованье
Необходимо сделать ценный
-22-
На главных и всенепременных
Господних замыслах, желаньях
По разъясненью совершенной
Своей Идеи сокровенной
Для всех народов в мирозданье.
Ты должен рассказать подробно,
Добавил что Христос к Затеям,
Звучащим в Торе Моисея,
Для завершенья бывшей дробной
Господней для людей Идеи,
Когда она уже предстала
Мирянам разным в их планиде
В своём чудесном, полном виде,
В них благодатью воссияла.
Познав сие в твоём писанье,
Поймут безбожники отныне,
Что христианство есть Вершина
Морали Божиих Посланий
И Вера данная сознанью
Для испове;данья любимого.
В таком глубоком уж познанье
Христианской православной Веры,
Осмысленном и без пробелов,
В душе не будет зла желанья,
А воцарится ожиданье
Движения от всякой скверны
К великим помыслам созданья
Добра, любви без всякой меры.
Я думаю, почти уверен,
Ты сможешь написать об этом,
Душевно, с чувством благолепным
И вместе, страстно, в должной мере,
В прочувствованной манере.
Есть у меня на то причины
Так думать о тебе с надеждой,
Тревогой некоторой нежной,
В волненье ожиданья дивном.
-23-
Я помню наши все беседы
На христианском семинаре,
Ты многое о Божьем Даре,
По Библии прочёл, изведал,
Готов его нести в ответах
Для тех, кто в мысленном дурмане
Блуждает, попадая в беды,
И ищет путь души к победе
В сложнейшем жизни океане.
Тебе возможно быть смелее
В трактовках Божиих Заветов,
Они верны, я знаю это,
Хоть новы в чём-то, но умнее
Искусственных идей, запретов.
В них прояснить особо важно
Смысл жертвы на кресте Христовой
По воле Божией суровой,
Но нужной для людей, отважной.
Она ведь – крик по сути Божий,
Как нам для нашего спасенья
Нужно души перерожденье
В Заветах от Христа пригожих.
Святых событий изложенье
Закончить следует проблемой
От богословья Оригена,
Ученьем о душе в движенье,
Её чудесных воплощеньях
Для Бога Царствия Священного.
Тебе открою я секрет,
По существу, Полишинеля:
Священники умом светлея,
Согласны дать уже обет
Признанья Оригена гением.
Но верные канонам, в сане
Не проповедуют его,
-24-
Душою маясь от сего.
Существовать им при обмане
И в упрощенчества тумане
От римских козней суждено. *
* В I-IV веках в среде христиан и их священнослужителей были широко распространены вероисповедания о возможности многократного перевоплощения человеческих душ (реинкарнации) в иные человеческие существования, когда душа последовательно проживает многие человеческие судьбы для её постепенного совершенствования по Воле Божьей (Термин «перевоплощение» души в иное человеческое существование не следует путать с вульгарным, примитивным термином «переселение» души в любое, даже низшее живое существо. Человеческая душа может перевоплощаться только в человеческое существование и никакое иное, ибо только тогда она может идти к совершенству). Наиболее ярким и последовательным проводником учения о реинкарнации был выдающийся христианский богослов Ориген Александрийский (185-254 г.г.).
Властей Римской империи и её императора Юстиниана верования о реинкарнации не устраивали. Им хотелось задействовать религию в политических целях. Люди должны были верить в то, что они живут только один раз и у их души есть только одно земное воплощение, а значит, единственный шанс прожить свою жизнь добропорядочными гражданами, не бунтовщиками и грешниками, тем самым, спасти свою душу и попасть в рай. К такой упрощённой корректировке верований христианская церковь была склонена властями Рима не теологическими дискуссиями, а путём давления на делегатов епископов и подтасованного голосования церковных иерархов на V-м Вселенском Соборе христианской церкви. Собор этот был проведён в 553 году по инициативе и под патронатом императора Юстиниана. На нём Ориген и его учение были преданы анафеме. Его последователи позже были подвергнуты гонениям. С тех пор христианская церковь придерживается канонического вероисповедания о единственном житии души в мире земном. Однако, большинство думающих, образованных священнослужителей во все времена после V Собора оставались верны верованиям о многократном перевоплощении душ человеческих, но из-за своего официального церковного сана публично не проповедовали учение Оригена.
В соответствие с верованиями христиан I-IV веков, человеческая душа – это самая сложная материальная и вместе духовная субстанция мироздания. Поэтому только её даже Господь не может создать сразу совершенной. Но Ему необходимо построить своё Царство, как средоточие именно совершенных душ или неких существ с таковыми душами. Это Высшая цель Создателя.
Для формирования совершенных душ Бог и сотворил земной мир и человечество. Проживая земную жизнь, душа в человеческом воплощении из простой матрицы становится мудрее, добрее, глубже. Естественно, за одно воплощение стать совершенной ни одна душа не может. Для этого нужны многие воплощения, прожития самых разных, сложных человеческих судеб. Именно поэтому, бессмысленно иной раз Господа упрекать в несправедливости к кому-либо в его судьбе. Он попускает некоторую несправедливость мирскую, а точнее, воздаёт людям жизненные испытания для осуществления Высшей, Великой цели создания Царствия Небесного, Божьего, являющегося средоточием душ или людей, или каких-то особенных созданий (этого знать никто не может) мудрых, светлых, совершенных. Они таковыми, к сожалению, не могут стать, проживая только гладкие, бесцветно комфортные судьбы.
-25-
Но ты ведь, не каноник тёмный -
Философ честный, откровенный,
И можешь, должен сокровенные
Идеи Божии нетленные
Нести в народ их ждущий, скромный,
Чтоб люди все могли вернее
Оценивать свою судьбу,
Не ропщить долго на беду,
Быть в жизни чище и светлее.
А Церкви уж давно пора
Признать учение старинное
О воплощеньях душ и истинное
И в мир нести его в словах
Чудесных, ярких, искренних.
Возврат к началам и основам
Христианства в древнем изложенье
Народ наш примет с одобреньем,
Ведь большинство согласно с мненьем
О душах первых богословов.
Итак, Писанье о Христе
Евангелием твоим станет,
А Провиденье благость явит,
Поможет сотворить сие.
- Я думал, отче, о Писанье,
Но чувствуя в душе почтенье
К библейским светлым Откровеньям,
Решиться не могу в старанье
Сам святы излагать Приданья,
По Вере, но в своих сужденьях
Без Знака, Свыше повеленья.
Без Божьего благословенья,
Как приступить к сему с желаньем,
Хотя продумал текст, …в сознанье
Я слышу строки Откровенья.
-26-
- Твои я чувства понимаю,
Но рассказать о том хочу:
Оно сходило, не шучу,
Тебе недавно, то я знаю…
Мне было чудное виденье,
Во сне иль в трансе, наяву?
Явился Свет, рассеял мглу,
И я услышал обращенье:
«Ты знаешь одного поэта,
Он прихожанин твой смиренный,
Ему был Знак дан откровенный,
Что духа труд благословенный
В стихах свободных иль сонетах
Создать он должен непременно.
Поэт его в своём сознанье
Прочувствовал по воле Нашей,
Но текст явить не хочет, страшен
Ему сей долг, как грех созданья
О Боге нового Писанья,
Он Знак не принял в душу важен.
Ты должен, как слуга Господний,
Знак проявить евангелисту,
Дух приободрить в нём лучистый,
На труд письма богоугодный
Его наставить, истово…»
И Свет пропал, и я очнулся…
Слова все сказанные мне
Печатью врезались в уме,
Тянули в действо, чтоб встряхнулся,
Узрел в сознанья глубине
Того, кого Господь коснулся,
Творить воздал его душе…
Священник помолчал мгновенье,
Потом ко мне оборотился
И рёк: Я в думах потрудился
Хочу явить тебе прозренье:
-27-
Я одного в селенье знаю
В христианстве чуткого поэта,
Который во стихах пресветлых
Сказать о Боге может, рае,
Значи;мое нечто и заветное.
И думаю, что тот, о ком
Пришло мне знание от Света
Есть ты, твоя душа согрета
Творца ниспосланным теплом.
И на тебе лежит теперь
Долг святый и всенепременный
Писание новое, откровенное
Создать, священнику поверь.
Пока не сделаешь сего,
Ты будешь в мыслях беспокоен
И зовом творчества расстроен,
Желая путь чудес Господень,
Деяний смысл в миру Его
В Писанье разъяснить светло
И страстно, дерзновенно очень.
А вот когда создашь творенье,
В тебе угаснет нетерпенье
Ты будешь рад от пониманья,
Что выполнил Творца желанье,
Своей души предназначенье…
И знанье это, без сомненья,
Наградой будет для сознанья.
Теперь я должен проявить
Знак, данный Провиденьем,
Чтоб ты, уверовав в Знаменье,
Свою смог робость позабыть
И труд начать без промедленья.
Что может быть сие такое?
- Невероятное событье,
Как чудо, дивное открытье
Явление нерядовое…
-28-
Подумай над своей судьбой.
В ней было ль этакое диво
В сиянии необъяснимом,
Неся душевный непокой?
Мне как-то сразу стало стыдно,
Я чуда в жизни не видал,
Не очень верил, что вдруг стал
Каким-то избранным, солидным.
Но чтоб священника прозренье
Не оскорбить своим признаньем,
Что я не знал очарованья
Волше;бства даже на мгновенье,
Решил подумать - может всё же
Чего-то вспомню, что поможет
Душе принять благословенье
На труд о светлых Откровеньях,
Которые воздал нам Боже.
Действительно, припомнил скоро
О необычном - не волшебном
Событии, а вдохновенном,
И удивительном бесспорно.
И начал свой рассказ покорно
В волнении духовнику:
Я увлечение имею
Брать музыкальную идею,
Душа с которою в ладу,
И на неё писать стихи,
Чтоб с ними песня появлялась,
В гармонии осуществлялись
Понятья красоты любви,
И чувства те, что мне близки,
Восторг вселяя в сердце, радость.
И вот однажды захотелось
Мне сделать перевод с английского
Баллады автора парсийского
С чудесной музыкой. В ней пелось,
-29-
Что жизни тяжкие ошибки
Фатально рушат душ любовь,
И мы, увы, не можем вновь
Её вернуть, и все попытки
Рок изменить подобны пыткам,
Раскаяньем волнуют кровь.
Сей русский сделав перевод,
Я понял, это содержанье
Не вяжется никак в звучанье
С музыкой яркой и вразброд
Идёт с ней в выспреннем страданье.
Тогда решил, уже свободный
Создам к мотиву новый текст,
И это будет мне как тест
Таланта в звуках благородных.
И дале приступил к писанью.
Строфу начальную придумал,
Потом, как транс меня закутал,
Повёл к стихам в очарованье.
Минут лишь несколько прошло
И я увидел текст готовый,
Не мой как будто, незнакомый
С музыкой – целое одно.
Он в правках вовсе не нуждался,
Был совершенен и возвышен,
По содержанью, данным Свыше,
И волновал. Я попытался
Понять его всё содержанье.
В нём о свершеньях говорилось
От мыслей что сошли, явились
В их ждущее певца сознанье
Для всенародного познанья.
По разумению в старанье
Сие ко мне не относилось,-
Не чувствовал душою милость
В себе великого призванья.
-30-
Тогда я прекратил попытки
Проникнуть в суть стихов чудесных,
Но был доволен интересным
Их наполненьем сложным, зыбким.
Потом не думал уж про песню,
Поэмы начал написанье
О жизни нашей в испытаньях,
Во впечатлениях, желаниях,
Являющихся сразу, вместе.
По ходу творческих деяний
Я начал ощущать в сознанье
Неодолимое желанье
Расширить круг моих исканий
И написать о многом, главном:
Истоках миропониманья,
Духовности существованья,
А значит, о морали, знаньях,
Дающих нам цель жизни славную,
А также доброе призванье.
Так я пришёл в необходимость
Историю страны своей
Продумать, описать верней:
Во что она преобразилась,
Что в ней исчезло, появилось
С теченьем тысяч бурных дней,
Затем, чтоб стало нам ясней,
Как убеждения гранились
В народе в череде страстей,
Судьба России как творилась
От разных, значимых идей,
И в душах отчего копилась
Любовь, зовущая людей
Беречь Отчизну всё сильней,
Чтоб в летах с ней не совершилось.
Когда сей замысел великий
Попробовал осуществлять,
То понял, мне не избежать
Прикосновения к религии,
-31-
Христа мирским, чудесным бытиям,
Его Заветам и Открытиям,
Принёсшим людям благодать,
Ведь христианская мораль -
Духовная основа наша,
Для душ – источник сил угасших,
И Света жизни, как Грааль.*
Продумав о Христе Сказанье,
На семинарах я в старанье
Высказывал свои мечтанья,
Понятья о Его Небесной,
Великой миссии в страданье
И радости в делах чудесных,
Хотел сравнить их с вашим знаньем
Писаний дивных нам известных.
Теперь пытаемся мы с вами
Понять, могу я это Всё,
Как осмысление моё,
Публично выразить стихами...
Когда я речь свою свершил,
Отец Сергей почти довольный
Текст песни светлой моей вольной
Прочесть с музыкой попросил.
Мелодию найдя в гаджете,
Я дал ей тихое звучанье,
Вступленье пропустил в молчанье
И песни стал читать куплеты:
Мне надо жить,
Мне дано любить,
Но как найти
К моим мечтам пути?
* Святой Грааль - чаша, из которой Иисус Христос вкушал на Тайной вечере, в которую Иосиф Аримафейский собрал кровь из ран распятого на кресте Спасителя. По средневековым кельтским и нормандским легендам испивший из чаши Грааля получает прощение грехов, благодать души, вечную жизнь.
-32-
Как свободным стать,
Сбросить мук печать,
А любовь – творить
На всю жизнь продлить?
Я вижу небо над собой,
Какой простор, какой покой…
И в этом небе для меня
И мудрость жизни, и мечта моя…
Свыше сходит Свет,
Как Небес ответ,
И идёт волной
В ждущий разум мой,
Льёт чудес тепло,
Мыслей, чувств добро
И даёт завет
Всем нести свой свет.
Я вижу небо над собой,
Какой простор, какой покой…
И в этом небе для меня
И мудрость жизни, и судьба моя…
Я войду в наш мир,
Где меня не ждут,
И внесу с собой,
Что не знают тут,
Я исполню всё,
Для чего рождён,
Чтобы не прервать
В людях связь времён.
Я вижу небо над собой,
Какой простор, какой покой…
И в этом небе для меня
И мудрость жизни, и судьба моя…
Только бы успеть
Мой подвиг одолеть…
О, мой Господь, прошу,…
Помоги мне…
-33-
Закончив с музыкою чтенье,
Я посмотрел на иерея,
Понять пытаясь поскорее,
Произвели ли впечатленье
Стихи звучаньем и идеей.
И я увидел, что лицо
Отца Сергея просветлело,
Восторгом скромным заалело -
В нём духа чуткое нутро
Стихотворение задело.
И он сказал мне речь разумную:
Познай поэт, как только ты,
Осуществив свои мечты,
Напишешь нам поэму думную
В идеях Света, доброты,
К Отечеству большой любви,
Достойную при этом, «шумную»
Изысками ума, души,
То песни звучной сей стихи
По смыслу будут все твои.
Творцу в миру, почти любому,
Они же станут все близки,
Когда захочет жить наново,
Задумки воплощать свои
В морали истинной Христовой.
А что касается того,
Что ты понять не можешь действа,
Как в трансе духа иль блаженства,
Тебе стихи пришли хитро,
То этого познать никто
Не может в рассужденьях честных.
Одно лишь точно всем известно:
Творить возможность совершенство
Есть, несомненно, дар нам Божий,
Ведь научить таланту всё же
Нельзя, нет этакого средства.
А раз талант – есть Божий дар,
То Он со смыслом воздаётся,
-34-
И тот, в ком светоч этот бьётся,
Должник пред Богом, святый жар
Отдать в мир должен, и вернётся
К нему он вновь, но разовьётся, -
За щедрость - ценный гонорар.
Талант твой светлый несомненен,
Стихами в музыке поверен,
И Он есть Знак на самом деле,
Что должен ты иметь в заделе
Идеи Свыше, я уверен.
Заглядывая вглубь себя,
Их надо распускать в творенья,
Поэзии произведенья,
Работой душу бередя.
А на чудесные событья,
Подумал я сейчас, возможно,
Не стоит слишком непреложно
Нам полагаться в нашем бытие.
Виде;ние ведь моё о Свете
Могло быть просто сновиденьем,
Пусть даже с дивным откровеньем,
От мыслей о тебе, поэте.
Поэтому надейся больше
На то, что есть всегда в тебе,-
Позывы излагать в стихе
Глубинные задумки. Боже
Твой дух взволнует и поможет
Из чувств их сотворять в уме.
Не бойся написать о Главном,
О смысле миссии Христа,
Не жди, когда же Небеса
Уверенность внесут вдруг явно
В твоё сознанье в чудесах.
-35-
Она к тебе тогда явится,
Когда попробуешь Сказанье
Писать упорно. Ожиданье
Не даст её, не сотворится
Поэма от души молчанья.
А окончательно поймёшь,
Дано ли Право неземное
Писать Евангелие благое
Тебе, когда Его внесёшь
На суд приятия людского,
Когда народ стихи воспримет
И к сердцу близко в думах примет.
И оттого творить Писанье
Пребудет сложно в мыслях внятных,
Ответственность неся понятную
Не только перед Небесами,-
Перед людьми и их мечтами
О Провиденье необъятном.
Но, именно, твоей душе
Сие возможно, я то знаю,
И на труды благословляю
О вести светлой, о Христе.
Теперь же, Михаил, пойдём
В наш Храм и там смиренно рядом
Пред Святым ликом, его взглядом
Моленье вместе вознесём
О будущих стихах отрадных,
Писанье для людей твоём.
И дале вместе с иереем
Пошли мы полевой дорогой,
При ней наш Храм стоял высокий,
Главой на солнце пламенея.
Нам было весело идти,
Любуясь полем необъятным
-36-
И рощицей берёз занятных,
Держащих красоту листвы
Ветрам осенним вопреки,
И небом синим и глубоким
В бегущих облаках далёких.
И вот чрез небольшое время
Вошли мы с пастырем во Храм,
Старинный, верный Небесам,
Намоленный живым движеньем
Душ многих в Вере поколений,
Дающим Святым образам,
Висящим по его стенам,
Благую силу Провиденья.
Потом мы помолились вместе
Пред ликом скорбного Христа
О том, чтоб Бог мне дал права
Писать Евангелие сердцем
И мысли разные, чудесные
Являть звучанием стиха.
Затем с иереем попрощавшись,
В мир вышел сложный я, огромный
С душой совсем не облегчённой,
А долгом дейста отягчённой,
И в беспокойство опускаясь,
А дальше думал, улыбаясь:
Что я просил, то получил -
Желание писать поэму,
Сложнейшую, во многих темах,
Смысл жизни в этом ощутил.
И согласился с предсказаньем
Священника о непокое,
Который дух мой заполонит,
Пока великое Сказанье
Не завершу по Божьей воле.
-37-
Ну, что ж, смысл жизни, как творца,
Поэта ярок и достоин,
Когда ты словно Света воин,
Добром пойдёшь пленять сердца,
И только так, и до конца,
Пока сам жив, душой свободен.
Сказать о том Христос был волен:
И, зажегши свечу, не ставят её под сосудом,
но на подсвечнике, и светит всем в доме.
Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они
видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного.*
*Ев. от Матфея 5:15,16, Нагорная проповедь