Беда, что в тех словах была ошибка –
Цветок не из простого лепестка.
Айгуль возможно выпустить наружу
Лишь только из волшебного цветка.
Когда же в этот день спустился вечер,
И юноша, закрывшись у себя,
Зажёг вкруг чаши ставленые свечи
Таинственного яркого огня
И вслух сказал над ней всё слово в слово –
Ударил в чашу сильный лунный свет!
Но только отраженья неземного
В серебряном сосуде вовсе нет!
Вода сначала странно заискрилась,
Затем в ней виден всё же стал цветок,
Он был красив собою, несомненно,
Желанен, как живительный глоток.
Потом вдруг ослепительная вспышка –
И в чаше дивной отразился Он…
Принц в чёрном, устрашающем обличье,
Что яростью пылал, словно дракон!
Они глазами встретились, как смотрят
Два коршуна пред битвой: один зло,
Другой с опаской, что-то выжидая,
Не ведая, что тут произошло.
– Кто ты? – спросило водное виденье. –
Зачем призвал чрез лунный свет цветок?
Что знаешь о скрываемом растенье?
А парень слова вымолвить не мог.
Он был настолько сильно ошарашен,
Ведь в чаше был пред ним коварный принц,
Что вмиг накрыл златою крышкой чашу
И свечи, что горели, загасил.