Он поначалу даже не вспотел,
и сердце не подпрыгнуло ни разу,
когда с врачом сидели тет-а-тет,
и тот сказал пугающую фразу:
«Вам жить осталось ровно сорок дней».
Мол, в организме вирус обнаружен,
а от него пока леченья нет,
и что-то типа «а могло быть хуже».
«Куда уж хуже» – отшутился он.
Хотя и становилось не до смеха,
всё виделось как будто странный сон,
поскольку в тему до конца «не въехал».
Уже потом прошиб холодный пот,
по телу расползлась змеёю вялость,
и мысль сверлила: «Господи, за что?
Неужто сорок дней всего осталось?»
Он много думал. Долго вспоминал
себя, друзей, врагов. И в фас, и в профиль.
И всюду видел то намёк, то знак –
предвестников грядущей катастрофы.
Он всех простил и повинился сам.
Творил добро. Делами. Да и словом.
И повторял нависшим Небесам,
что, в принципе, душа его готова.
Лишь иногда, а может, только раз
мелькнула мысль полусекундным блицем:
«О если б дали хоть малейший шанс,
то знал бы, как судьбой распорядиться!»
Всё искупил – исчезла в сердце муть,
а Небеса приветливей казались...
Но в день до срока вдруг – звонок ему:
«Простите, перепутали анализ».
Почти святой – и с чистого листа
готов начать, он был и твёрд, и светел...
шагнул к буфету, водки литр достал
и новый день рождения отметил.
На третий день – уж так сложилась масть
(и меру в возлияньях помнил твёрдо) –
поймал такси, поехал в медсанчасть
и доктору устроил «козью морду».
03.2015