Долгие проводы, горькие слёзы, я этого никогда не любил. Так, выходишь на улицу, а она вся белая. Теплоэлектроцентраль на морозе курится. Я другим не мил и тебе не особо мил.
Какая то ерунда, немножечко катавасия, начинаешь готовить суп. Шинкуешь покрышки, глину и комсомольский значок. Заранее начинаешь квасить. Получается варево из двенадцати целых, двух десятых залуп.
Берешь вилочку, начинаешь чистить. Все давай говорить типа это мэйнстрим, придумай что-нибудь новое. Берёшь ручку, бумаги лист, и выходит есенинщина или вообще какая-то бродщина. Все давай говорить: чисти, чисти.
Я и не знал, что не знал тебя ранее. Белая кожа, комплекция, всё окей. Соседка по лестничной клетке - Нина Израильна. Окончила школу и институт в Москве. Потом вышла замуж подружка Лиля, свалила на пмж в Испанию. Ещё ты терпеть не могла лилии. Нет, ну внешне, ты говорила цветы нормальные. Разве что у тебя на них аллергия.
Allos it means "другой". Другой - это значит парковочный трос, дерево, может, кронштейн, но никак не ты. По телевизору те же вести. Рост цен на безнин, олимпиада, взятие Крыма. У тебя хореограф по пятницам, тени, помада, минус кило двести. Всё-таки, жизнь удивительна и по особенному терпима.
Терпима, когда есть ещё куча дел, когда стоишь в очереди, чтобы купить билет, когда хочешь сказать бывай, но выходит опять пока. Когда говоришь окей, вместо сука, закрой свой рот. Когда просто тупишь в окно. Когда исходящих нет. Когда даже фраза "ebet ли меня?" Читается наоборот...