Засяду за Псалтирь – замучает зевота
(всё к Богу не иду, хоть без него невмочь).
Как девочка в саду, аукаю кого-то
в душистым табаком прокуренную ночь.
И сколько ни юли, ни прячься по тенётам –
из детской позовут, напомнят о родстве.
И, кажется, пойди да встань перед киотом,
а хочется лежать в стрекочущей траве
и слушать голоса лягушечьи и птичьи,
и близиться к земле… и – Господи, прости –
мне кажется, что я живу в чужом обличьи,
а мне бы – по листу улиткою ползти.