В стекле тюльпаны жарко дотлевали.
Бесстыдно вывернуты смертью лепестки,
Как обрамление кострищ. В печали
Дрожат сожжённые тычинок угольки
Пыльцою, падая на клавиши рояля.
Пленительна условность хрупкой жизни:
Хрустящ и полон сока стан цветка,
Ладони листьев к похоронной тризне
Ещё не призваны и зелены пока,
Держа бутоны в кроткой укоризне.
В пространстве тесном, в пальцах несвободы,
Душа цветка, увянуть не спеша,
В исподе чашечки хранит свои невзгоды.
Поёт и верует, что горечью дыша
Столетника, царицей будет годы!
Лишь жёлтый цвет и бархатистость нанки
На донышке, где край бутона гибок,
Кричит о страшной сущности изнанки.
Твердит про себестоимость ошибок
Высокую. Бриллиантовой огранки.
Рисунок автора.