Какая дерзость, пожалуй, что я не умею просить,
играю в дешёвых пьесах, ношу на плече клеймо,
я сильная или жалкая? Господи, иже еси...
во мне лишь одна ахиллесова - ты, безупречный мой.
всё кончится явно убийством - чтобы наверняка,
из двух, потерявших веру, останется лишь один,
когда-нибудь, лет через триста, раскинется здесь река,
и мы будем в ней, наверное, дрейфующей парой льдин.
Доколе всё это мысли, пустой баламутный трёп -
мы прячемся, укрываемся на линиях яндекс-карт,
шифруясь в трёхзначных числах, исследуя сотни троп,
и в каждом кусочке пазла искрится и плещет март,
на каждого - сотня бесов, и каждому - свой покой,
и, если я потерялась - ты просто меня спаси,
во мне лишь одна ахиллесова - ты, безупречный мой,
прости же мне эту слабость, Господи, иже еси.