Беда случается неожиданно. Обрушиваясь как лавина, требует она выстоять, удержаться на ногах, а близких заставляет собрать волю в кулак, протянуть руку помощи, жестко схватить ею, удержать, а потом держать и не отпускать; не отпускать, пока не утихнет буря, пока вновь не засветит солнце.
Когда случается беда, мы просим Его о помощи, молим о защите. Не знаю, есть ли силы и время на мольбы у тех, кого уже закружила и понесла лавина, но у тех, кто пытается схватить, удержать и не дать «уйти» вместе с потоком, и силы, и время на мольбы есть, это я знаю точно.
Ожидание. Ожидание. Бесконечное, томительное ожидание.
Я тоже, вместе со всеми, Его просила. Просила помочь придумать хоть что-то, просила помочь найти возможность, зацепку, дать хоть маленький шанс. Просила, молила, думала.
И вот свершилось, нашлась клиника, которая согласилась принять и попробовать дать этот призрачный шанс. И вот уже куплены билеты на самолет из маленького городка в большой город, взлет, посадка, багажная лента, чемодан, такси из Пулково и нескончаемая поездка по кольцевой. Профессор, снимки, надежда, поиск денег на оплату первой половины лечения, банк, чек, палата, обследование, операция и все-таки инвалидность.
А потом пустота. Обрыв. Бессилье. Неподнимающиеся руки и неспособность думать.
Мольбы были услышаны, но почему же, почему же так больно?
Может быть потому, что не всё удалось? И даже самый лучший профессор не смог сделать всё? А может быть потому, что моля о призрачном шансе, мы всё же в тайне мечтаем о большем? И ведь понимаем, что большее невозможно, потому о нем и не просим, но надеемся, а потому и опустошенность от несбывшихся ожиданий?
А может быть мы – существа неблагодарные, все время чего-то то просим, то требуем, а сами не умеем даже выдавить из себя «спасибо», и от того нам больно?
Я знаю, боль обязательно пройдет. Пройдет и опустошенность. И я непременно найду в себе силы сказать Ему спасибо. За шанс, за аэропорт, за профессора и за надежду.
Но не сейчас. Сейчас надо держать, держать и не отпускать, не отпускать, пока не утихнет буря, пока вновь не засветит солнце.