Я много лиц девичьих перевидел,
Любил, но никогда не ненавидел,
И, если был отвергнут, точно знал,
Что сам виновен: то лишь мой провал.
Я девушек, как ангельских творений,
Готов был на руках носить без лени,
Теперь их красоту в стихах пою,
Но всё никак не отыщу свою.
Когда мне кто-то нравился серьёзно,
Всегда, как правило, бывало поздно:
И девушка уж кем-то занята,
И ни к чему бесплодная мечта.
Когда же увлекался кто-то мною,
Мне было лестно, но, увы, не скрою,
Что я отделаться скорей спешил,
И разные предлоги находил.
А в целом, нерешительность царила
В моей душе. Её немая сила
Решала все вопросы за меня,
Как всадник за покорного коня.
Но я ей иногда сопротивлялся,
Когда по-настоящему влюблялся,
Но всё с признаньем медлил и терял,
В конечном счёте, ту, о ком мечтал.
Судьба карает за нетвёрдость воли,
И в этом суть моей никчёмной доли:
Святое чувство заменять мечтой
И неумелой глупою игрой...
Да, именно, игрой! Я увлекался
И даже беспощадно забавлялся
С девичьей страстью, но во всякий раз
Итогом был банальнейший отказ.
Я в юности любил играть с любовью,
С тех пор она моей играет кровью.
Но страсти прежней нет уж и следа,
И это главная моя беда.
Я чёрствым стал: откажут - так и надо;
Любовь я перестал считать наградой.
Но я её всё жду, и, может быть,
Судьба меня решится наградить.