По раскисшей октябрьской дороге
Шли евреи в последний свой путь.
Лишь младенец, сося мамы грудь,
Не поддался всеобщей тревоге.
Как колотятся ватные ноги,
Предстоящего чувствуя жуть!
А соседи толпою стояли -
На обочину сдвинул конвой.
Тишину не порвал бабий вой,
И надежды спасительный ялик
Утопает в осенней печали,
Рассыпаясь пожухлой травой.
Оценив вероятность везенья,
Бабам кинула доченьку мать
И с родными ушла умирать.
Шелохнулась толпа на мгновенье.
Бесновался конвой в иступленьи,
Но младенца не смог отыскать.
Прижимая дитя под подолом,
По привычке кляня всех жидов,
По задворкам притихших домов,
Вспоминая порыв свой с укором,
Украинка по крымским просторам
Шла домой до некормленых ртов.