Посвящается А.М.
Даже, если кажется, что рядом не осталось никого, знай, что всегда есть по крайней мере один человек, который в тебя верит.
История как мир стара,
Но, повторяясь раз за разом,
Прикинулась, что молода,
Звуча из разных уст рассказом.
Разнятся только имена
Да времена, места событий,
Да умозаключений нити;
Но суть ее всегда одна.
И тем история живее,
Чем глубже, ярче, чем больнее
Ее рассказчик пережил,
А после честно изложил,
Не поскупясь ни на улыбки,
Ни на слезу и ни на злость.
Тогда открытья и ошибки
Вобъются в сердце, словно гвоздь.
И будет жить сказанье долго,
И цену истине узрят;
И станет, как завет хранясь,
Передаваться через годы.
Но хватит слов пустых писать,
Настал черед все рассказать.
ЧАСТЬ 1
Вот Алекс, повести герой
(Но подлинное имя скрою).
Я, ревностный читатель мой,
Вас с ним поближе познакомлю.
Он не богат, хорош собой,
Пока что молод и, бесспорно,
Так жить старается упорно,
Чтоб к старости обресть покой.
Он любит книги, много знает,
Себе он цену понимает;
Следит за телом и душой,
Но в целом, парень не простой...
Он тем вниманье привлекает,
Что взгляд на все имеет странный;
Словами мастерски играет:
То лечит словом, то им ранит.
Еще могу о нем сказать,
Что в мелочах он видит много:
Деталь одежды, листик на дороге
Его серьезно могут занимать.
А речь его текуча и легка,
И голос в сердце может проникать.
Да, еще взгляд его... умеет засмущать.
Он часто слышит это от девчат,
Им нравится, хоть и не говорят.
Он молод был, об этом я сказал,
Но пережить успел немало.
О разном сам упоминал,
С ним всякое бывало.
А может, я его не знал,
И все рассказы его - утка,
Бахвальство, шелуха и шутка,
Но вот глазами он не врал.
Бывало, я его видал
В совсем никчемном настроеньи.
Тогда он как немой молчал,
Не улыбался в одолженье,
Но делал жесты небывалой красоты:
Найдет в кармане несколько монет,
Пойдет, возьмет букет
И станет раздавать цветы.
И нужно ль в свете этого сказать,
Что Алекс трудностей не видел
В том, чтоб у девушек сыскать
Вниманья, ласки и улыбок?
Но, раз уж качествен товар,
Продаться может подороже.
Ну согласитесь, ведь негоже
Терять положенный навар.
В избранницах искал герой все вместе:
И ум и красота положены невесте,
Да искорка в придачу чтоб была,
Чтоб женственна и чтоб душой жила.
И, если для кого-то ценз высок,
То это лишь от собственной оценки;
Каков у цензора свой потолок,
Такие предъявляет он расценки.
ЧАСТЬ 2
И вот, как это и бывает,
Свела судьба средь океана лиц
(сейчас читатель угадает)
Двоих людей, как двух свободных птиц.
Ну, с первым мы уже знакомы.
О нем достаточно сказать,
Что не сумел он быстро распознать
Сокровища в прекраснейшей особе.
Как часто зоркость глаз подводит,
Когда, как карты из колоды,
Тасует жизнь события и встречи,
Грузом свободы выбора обременяя плечи.
Теперь я познакомлю вас с Анет,
Так зовут девушку из моего рассказа.
"Ее достойнее для меня нет!" -
Клянусь, дословная Алекса фраза.
Пожалуй, стоит описать
Мне для начала ее внешность.
Уж не сочите за беспечность,
Но я хочу со слов героя передать.
Я, может быть, неточность допускаю,
За то ответственность и принимаю,
Но лучше пусть читатель видит ее так,
Как ее знал знакомый мой чудак:
"Ее глаза - как два вечерних неба;
Ресницы - тонкие лучи заката.
А рыжий волос на порывах ветра
Словно огнем осенний лес объятый.
Ее фигура, этот стан точеный,
Как у греческой богини утонченный...
Я часто вижу ее в своих снах.
Мечтаю часто о ее губах..."
Анет добра и обходительна со всеми:
Ни разу я не слышал от нее
Ни бранных слов ни даже оскорблений;
Ей чужды жалобы, стенанья и нытье.
Анет - самостоятельна и знает,
Что значит "делать трудные шаги";
И, даже, если есть у ней враги,
Они ее, наверно, уважают.
Но, вместе с ее твердым нравом,
Анет и не гнушалась женским правом:
По праву за заботу и тепло
Она хотела сильное, надежное плечо.
Такой была Анет (но пусть все знают,
Ее, конечно, по-другому звали).
ЧАСТЬ 3
Настал тот радостный период,
Когда жизнь дарит вдохновенье.
Как трут от искры от огнива,
Горит душа, даруя озаренье.
Настали те бесценные минуты,
Что память сберегает на года;
Они - то средство, что всегда
Спасет во времена душевной смуты.
На сердце оттиском печати
Сургучных слов, плавких объятий
Запечатлятся только дни,
Где двое - будто бы один.
АЛЕКС
Я привязался к ней совсем не сразу,
Не знаю чувств от первой встречи взглядов.
Похоже, мой удел – расчет и разум;
Сперва мне присмотреться к человеку надо.
Считал Анет еще одной из сотен:
С ней просто проводил досуг занятно;
Ночные разговоры, флирт… Было приятно,
Но в целом, я считал, что был свободен.
Мы часто и подолгу говорили обо всем,
И так я многое сумел узнать о нем:
О том, кто был ее избранцем до меня.
О, сколько выводов я сделал для себя!
Сейчас не вспомню я что поменялось,
Как для меня она вдруг стала дорожать.
И как-то так внезапно оказалось,
Что только с ней хочу в обнимку спать.
Однако, ничего я не сказал тогда ей,
Я отчего-то поскупился на слова,
Не часто обнимал, не часто целовал…
И так прошло довольно много дней.
А я ведь знал, что до меня Анет страдала.
Так, если жизнь связать с подобным мудаком,
Внимания, конечно, будет мало,
Он будет править бал железным кулаком.
И жди тогда скандалы и измены…
Так тешат себя те, чья жизнь скучна.
Для этого ни жертв не нужно, ни ума.
Вот так и делят двух невидимые стены.
Я ж так решил заочно для себя
(Как выяснилось позже - очень зря):
Пусть сделает Анет глоток свободы,
Пусть горькие забудутся плоды;
Пускай воскреснут давние мечты,
В саду души пусть снова вырастут цветы.
АНЕТ
Мы с Алексом давно были знакомы,
Но только после года взаперти,
Когда я вышла из ментальной комы,
Тогда пересеклись наши пути.
Приятно было проводить досуг
В компании такой особы.
Я рядом находилась, чтобы
Привстать с колен и посмотреть вокруг.
А время шло, мне захотелось больше:
Не интересно было дольше
Общаться, словно мы друзья;
Казалось, он использует меня!
Ведь, если я небезразлична,
Так стоит мне о том сказать!
А если просто симпатична,
То лучше мне об этом знать!
Зачем в неведенье держать?
Зачем молчать? Зачем играть?
И все мои прозрачные намеки
О легкую улыбку разбивались, об упреки…
Какой же вывод сделать я могла?
Что лишь игрушкой для него была.
Наверно, у него такая не одна,
А я достаточно подождала.
Как мало значат сладких уст слова,
И как важны поступки и дела…
ЧАСТЬ 4
И вот в обычный вешний день,
После обычного созвона,
На Алекса лицо упала тень -
Прохладой веяло из трубки телефона.
И как-то неспокойно вдруг на сердце,
И как-то вдруг тревожно на душе;
И сама мнема тут же, словно по клише,
Припоминает тексты грустных песен.
Еще один звонок, и все понятно.
Так больно, так жестоко, так внезапно...
Все мысли в хаосе, речь подвела,
И невозможно точно подобрать слова...
Дыхание вдруг стало невозможно,
Стук бешеный в груди, нехватка кислорода...
Нетвердые шаги к кровати, осторожно,
Как шут-марионетка в руках у кукловода.
Таким было героя состоянье.
Он мне напомнил падшую звезду.
Однако ж тяжко и Анет далось признанье,
Сейчас о нем подробней расскажу.
АНЕТ
Звонок... Некстати, это он.
Все решено, но тяжело сказать.
Опять этот кошмарный полусон,
Я не хочу все вновь переживать!
Ох, как бы мне хотелось, чтоб сейчас
Замолк мой телефон, и точка!
Чтоб все, как в рваном письме строчка
На пол листа оборвалась,
Чтоб так и связь оборвалась совсем;
Чтоб больше не было проблем.
Устала исполнять желания других,
Полно и у меня потребностей своих.
А он переживет, ведь он мужчина,
Да и не будет он по мне страдать.
И в самом деле, не во мне причина,
Раз он не может даму удержать!
Неужто это я ему не позвонила,
Когда поддержка так была нужна;
Когда больна в кровати я одна,
Он обо мне так запросто забыл!
И это стало лишь последней каплей
В долгом бесчувственном спектакле,
Который я играла сним.
Довольно, он теперь один!
Скажу, что я теперь с другим,
Что он лишь мной теперь любим.
Так сделала Анет, ее легко понять,
В ней громок голос разочарованья.
Она не заслужила так страдать;
Свобода - значит расставанье.
Всего лишь раз, собрав в кулак всю волю,
Придется рубануть и сделать больно,
А после все словно кошмар забыть
И дальше преспокойно жить.
ЧАСТЬ 5
Так начались для Алекса дни скорби
И дни эти тянулись как года.
Но, если б сам подобного не прожил,
Я б не поверил в это никогда.
Все краски мира словно выцветают,
И остаются только серые цвета;
Веселье, радость, злость и доброта,
И остальные чувства просто пропадают.
Пусть катятся к чертям все, кто вокруг,
Пускай они уйдут, пускай исчезнут!
Но быть невыносимо одному,
Пусть кто-нибудь останется, наверно...
Так что же сделать, как же убежать?
Где же найти рецепт от боли?
Не хочется поесть и невозможно спать;
Весь организм как будто обескровлен.
В те редкие часы зыбучего забвенья,
Когда сил больше нет и разум истощен,
Один и тот же снится неприятный сон,
Чтоб обновить душевные мученья.
Такой порочный круг не может разорваться,
Нет смысла медлить или ускоряться;
Ни опиум, ни алкоголь ум не освободят,
Не стоит полагаться на этот лживый яд.
Всю эту пустоту возможно лишь прожить,
С макушкой окунувшись в безысходность;
Нырнув на глубину, по дну начать бродить,
Пока на мель не вынесет покорность.
Анет уже была знакома с тем уроком,
Где жизнь дает о муках представленье.
Ей довелось побыть и в шкуре волка,
И пострадать самой в шкуре овечьей.
Те выводы, что врезались в сознанье,
Теперь и стали точкой отправной,
Той путеводной нитью, той звездой,
Которая укажет путь своим сияньем.
Итак, Анет решила, что не хочет
Нырять так глубоко, и что ей больше
Подходит в памяти своей хранить обиду,
При том никак не подавая о ней виду.
Пускай свербит себе заноза в пятке,
Все лучше, чем вскрывать нарыв иголкой
Она не так болит, все, вроде бы, в порядке,
И ничего, что этот зуд надолго.
А время так бежит неумолимо,
И тратить на глупцов его нет смысла.
Ведь один раз уже с таким зависла,
И год из жизни словно прошел мимо!
Теперь настало время, чтоб быть краткой:
Пусть, что не сказано, останется загадкой;
Пусть, что не сделано, останется ничем,
Мосты будут гореть, порвется связь совсем.
ЧАСТЬ 6
Когда вернулось к Алексу сознанье,
Когда он снова начал мыслить,
К ниму пришло, как просветленье, осознанье,
Что впервый раз влюбился в своей жизни.
А коли так, то нужно все исправить!
Теперь необходимо взять все в свои руки!
Зачем терпеть все горести разлуки,
Когда есть шанс себя от них избавить?
АЛЕКС
Я не виновен, но я был не прав:
Мне нужно было быть "теплее".
Зло пошутил со мной мой ум, мой нрав
Сыграл со мною шутку еще злее.
***
На сердце у Анет была тревога.
Хоть все для ней и решено с концом,
Ей все-таки волнительно немного
За то, что станет с Алексом потом.
И как она б себя не убеждала,
Что вся вина лежит на нем одном,
Что вместе прожито, то сделано вдвоем.
Она это прекрасно понимала.
Своих раздумий груз она не выдавала,
Но иногда у тех, кто знает, узнавала
Не мучает ли Алекса хандра?
Ожил ли он? Давно уже пора.
***
А замысел у Алекса был твердый -
Анет он вознамерился вернуть.
И, словно комбинатор хладнокровный,
Придумал из шагов нелегких путь.
Стараясь в ценности попасть ее точнее,
Он делал разные ходы и "па",
Но в чащу завела его тропа
И отношения с Анет лишь стали холоднее:
Знаки вниманья ее злили,
Стремленья удивить - только бесили.
Был Алекс вынужден отречься от попыток.
Ни для себя, ни для нее не захотел он пыток.
И, не нашедши хоть немного утешенья,
Извлек урок, увидев в том решенье.
АЛЕКС
На деле, все было куда сложнее,
На деле муки длились год почти.
Ах, если бы слова сумели
То передать, что рвалось из груди!
Ох, если б я способен был
Словами объяснить хоть на процент
И разделить всю боль хоть на момент
Хоть с кем-то, кто такое пережил…
Представь, тебе бросается в глаза
Любая с рыжим цветом голова;
Представь, что, дамы сговорились,
Все лишь ее духами надушились;
Представь, что каждый чертов сон
Не может сниться без ее ролей;
Представь, что мысли в унисон
Всегда раздумья возвращают к ней.
Как будто бы она колдунья,
Которая слепила куклу Вуду,
А я безволен, я не свой, я буду
Любое выполнять ее безумье.
ЭПИЛОГ
Такой конец у моего рассказа.
Хорош они или плох, как тут судить?
Жизнь никогда не слушает приказов,
Однако ж то дает, что нужно пережить.
И, если мой читатель хочет знать,
Какие мысли у меня на этот счет
(а я с надеждой делаю на то расчет),
Так вот, что от себя могу сказать:
Кто слаб, тот скроется от боли;
Тот чувства заточит в темницу воли,
Чтоб больше не метаться, словно зверь
Подстреленный и ждущий смерть.
Так можно жить, так многие живут,
Но что с обратной стороны медали?
Такие не страдают, не ревут,
Да только и смеяться перестали.
Напротив, те, кто духом тверд,
Все с той же жаждой познавая мир,
С готовностью принять и мор и пир,
Переживут печаль и двинутся вперед.
И выпадут на долю их невзгоды,
И некуда будет сбежать от непогоды,
И будет тяжело порой в пути,
И долго, может, предстоит идти…
Но будут и прекрасные восходы,
И будут песни, танцы будут у костра;
Товарищей надежное плечо в походе;
Холодная вода, когда томит жара.
И рядом будет тот, кто навсегда,
Тот, кто как брат, ну или как сестра.
Звенящим будет смех и чистым взор,
Заразный, как чума, появится задор.
Я так считаю, нужно жить,
Чтоб все смеялись, оказавшись рядом;
Чтоб плакал мир, меня готовясь хоронить;
Чтоб был покой не в тягость, а в награду.