Миротворец запутался в мифах,
исковеркал сакральные знаки –
на отточенных Киевом рифах
пробудились кровавые маки.
На конфорке февральского солнца
участились безумные вспышки,
пряха судеб сожгла веретенце,
заодно подпалила покрышки.
Задрожала от боли реальность,
пораженная выстрелом в спину,
изменилась мирская модальность,
прокаженная близкой руиной.
Задымилась машина последствий,
покатилась гулять по границам,
раздавая несчастье в наследство
несогласным с политикой лицам.
Мифотворец запутался в мерах,
изувечил людскую природу,
оформляя войну интерьером
для единого прежде народа.