пусть не нужен особый повод, чтоб признаться в своей любви,
говорят был на свете город, что им правили короли,
что война подступила к стенам, что нахмурились небеса,
и король, под угрозой плена, запретил вдруг своим бойцам
к алтарю подходить с невестой, мол мешает любовь войне,
мол любви в том краю не место, мол, не место ей на земле.
и огонь разгорелся сечи, с поля битв поднимался стон,
без надежды о скорой встрече, бился каждый, кто был влюблен.
только небо все видит, равен перед ним, что король, что нет,
и вода истончает камень, если камень виновник бед.
потому небом послан был им врач, священник, всего один,
но зато наделенный силой, разумеется, Валентин.
и в покрове кромешной ночи, он влюбленных к себе призвал,
раз любил кто безумно, очень, то святой их и обвенчал,
потому что в любви - надежда, даже в самый кромешной мгле,
лишь любовь на краю удержит, лишь любовь не отдаст земле.
правда, в тайне не сохранилось дело это, и Валентин,
потеряв королевства милость, взят под стражу в темницу был -
он нарушил закон и слово, и во имя любви чужой
к смертной казни его, святого, потащили большой толпой.
но пока он сидел в темнице, небо дар ему поднесло.
дочь тюремщика, словно птица, постучалось в его окно,
что б познал он любовь такую, пусть и в горьких тюрьмы стенах,
чтобы сила ее поцелуя утолила, смягчила страх.
и потом, в утро страшной казни, Валентин написал письмо,
(был февраль. там, где нынче праздник. только очень, совсем давно)
и писал Валентин о чуде, о любви, что его спасла,
что ее он не позабудет, по дороге на небеса.
пусть, конечно, все это сказка, притча, небыль и глупый миф,
слишком ладная уж развязка, не хватает лишь замка Иф.
пусть не нужен особый повод, чтоб признаться в своей любви,
только вдруг зацветает город, прямо в стужу, среди зимы
в этот день февраля особый, потому я тебе скажу,
в сотый раз, обходя сугробы, как люблю я тебя. люблю!
пусть все сказка, но так бывает, если верить что было сил.
знай, кто сердце свое вручает,
тот святой, как и Валентин.