Милый, милый мой стол,
ты не только свидетель
Гордых взлётов души
и бескрылых потуг,
И, пока над тобой
не галдят мои дети,
Дай сказать о тебе,
самый верный мой друг.
И отчаяньем слёз
и усталости потом,
Даже кровью моей
ты не раз орошён.
И не раз над тобой
перед дальним полётом
Вырывался у сердца
страдальческий стон.
И пускай над тобой
встанет радостный гомон,
Ты навеки к иной
атмосфере привык:
Сколько дней, сколько лет
ты служил космодромом
Для моих вдохновений!
Спасибо, старик!