Здравствуй, друг,
говорят, не бывает бывших друзей,
как и разведчиков не бывает бывших.
Только второе бывает верней,
как быть с первым, не ведаю –
я не Всевышний…
знаю только одно – ты мне друг,
как в хорошем советском кино
«Офицеры», ты помнишь,
ты, конечно, не бывший.
О, мой друг,
беззаботно теперь ты живёшь,
пьёшь ты горькую словно вино,
и от жизни берёшь всё, что нужно:
есть жена у тебя – таких поискать –
днём с огнём не найти –
не поможет вся прежняя служба…
О, как много тебе любви,
нежной ласки, забот и жизни
отдала, не прося ничего взамен, –
не расплатишься с ней, друг ты мой,
и до самой неведомой тризны –
столько уроков и перемен
вы прошли с ней по жизни…
А ещё ты отец и дед,
если б мог позавидовал бы,
но я рад за тебя – ты по жизни
шёл всегда впереди, ты был первым,
за тобою иду по пути проторённому следом…
Но сегодня попал в я беду
и к тебе как на исповедь в церковь
завтра приду
и поведаю то, что не высказать
никакому святому попу –
ты поймёшь, не осудишь,
не будешь читать мне притчи
не отвергнешь, хоть буду в бреду
молить подаянья
и плакать как нищий…
ты не учишь меня, не судишь –
нам это с тобой не нужно –
лишь читаешь мои стихи…
мы давно уж простили
друг другу любые грехи
и не предали нашу дружбу…
Но скажи мне, мой друг,
ты помнишь (как это было давно),
когда вместе погоны носили,
пили воду сырую, как Божье вино
после множества вёрст,
что броском проходили во славу России…
помнишь юные были, не ведали зла
и его на других не таили,
свято верили в честь и звезда –
офицерская доблесть
нам с тобою светила.
Мы сражались с тобой
на невидимом фронте войны –
будь все прокляты войны…
ты помнишь – давно я сошёл,
я старлей, ты полковник, но оба седые,
но кто-то до времени славно ушёл
мы с тобою их завтра помянем,
вспомним дни боевые…
Но скажу тебе, друг, –
Не на фронте попал я в беду –
Меня ранило в сердце
любовью шальною как пулей…
что мне скажешь, и как ты спасёшь,
как повязку на рану положишь?
Помнишь рваную рану свою,
но тогда тебя ассы лечили,
только шрам не убрали,
не скрыли,
чтобы красили шрамы мужчин…
Знаешь, друг,
когда сердца срывается стук,
когда старость стучится в дверь,
полюбил я как прежде, поверь,
и теперь рана в сердце закровоточила…
как же можно на старости лет,
когда сам я почти уже дед,
но вот бес под ребро,
милый друг ты не Бог,
но помилуй,
рассуди и скажи, как мне быть,
как любимых мне в сердце носить,
чтоб его между них не делить,
не порвать, чтобы сердце не ныло,
но Любовью Великою было.
Друг, скажи, может быть,
ты ведь старше, и тоже влюблялся как я,
и безумно двух женщин любил,
и святую невесту-жену,
и чужую невесту-Лауру,
О, скажи как мне быть –
не изменишь под старость натуру?
Я как тот буриданов осёл
меж охапок прекраснейших сена,
только хуже –
я просто козёл –
полюбил, но зачем же я старый ей нужен?
Может быть,
от любви и тоски
мне податься в святые отцы
иль в монахи постричься?
Я не знаю, не ведаю правоты –
не делю я их в сердце своём
и беседую с Богом на «ТЫ»
(как с тобой),
когда их я безумно люблю:
и жену, и невесту, увы, не мою
вот люблю и, дурак, не ревную…
но обеих на Небесную высоту
поднимаю, молю
и в сердце несу как чашу Грааля
нераздельную,
цельную
душу-любовь мою –
вот такая болезнь у меня дорогая…
Нет не лечиться к тебе я иду
не лечится то,
что явилось сладчайшею болью –
друг мой милый, как прежде люблю,
как прежде возвышен и низвергнут
своей неделимой любовью…
Я завтра к тебе приду,
Что мне скажешь – не знаю,
не подумай, что мелю ерунду,
но повязку приготовь, что из марли:
говорят, что заразна любовь,
ну а в старости иммунитет уж не тот,
не поможет ни водка,
ни спирт её не берёт,
О, как же она сладка,
как жизни последний глоток,
но и как же пронзительно горько
её выпить до дна – вот урок,
ну а жить-то осталось мне сколько?
Ставлю точку – я завтра приду,
а сегодня тебя умоляю:
завтра выслушай мою правоту,
раздели со мной то,
что делить не могу,
понеси мою ношу,
хоть час, хоть версту,
вспомни будни курсантские боевые…
ночь с 07.02.2015 на 08.02.2015. Посвящаю другу - Лазебному Александру.
http://www.stihi.ru/2015/02/15/541
Письмо другу второе