Излагая ЕЙ свою просьбу, каково же было моё удивление,
Когда ОН увёл её на моём полуслове, словно увёз звезду на телеге.
И я, закрыв рот, находилась ещё долго в оцепенении под впечатлением
Бесцеремонности поведения своего же в белом халате коллеги.
А Он, воображая из себя Большую Шишку и даже слишком,
Дал понять Ей, что моя просьба здесь совершенно неуместна,
Просто потому, что Он в отделении - Большая Подводная Шишка,
А я здесь вроде, как бы, абсолютно Пустое Место.
И накрутив Её, ну, так напряг, что всех вокруг заштормило!
Она побежала жаловаться тоже в белом халате своей Старшей,
Мол, пришло какое-то Пустое Место и попросило,
А Большая Шишка стала ещё более значимой и важной.
Тогда Старшая поднялась, как на дрожжах дрожжевое тесто,
И до кабинета Самого Главного быстро себя распространила,
И накрутила уже Его, информацией почему то интересной о Пустом Месте
Которое пришло и ту, Её, невинную, о чём-то, попросило.
Ну, и накрученный уже Самый Главный, разогнался с одного оборота, как Петруха,
Уж, дал волю своим эмоциям, как немец под крепостью Бреста,
Вызвал на очную ставку Старшую и ещё Мальчика со Слухом,
И устроил такую бучу, там, где я стояла, ну, ровно, на пустом месте.
Докричался до того, что оглохло почти от его децибел одно моё ухо.
И всё приговаривал, Ему волноваться, видите ли, вредно,и уберите совместно махом!
Разбушевался! Хорошо, что душа была в бронежилете и сидела, как в танке, глухо.
Но, всё таки, довёл меня, бляха-муха, телепатировала я: "Да пошли вы все на ... (далеко и надолго, точнее - на три буквы)"
А на следующее утро, Главный извинился и сказал: "Не знаю, что на меня нашло?"
А я подумала, как трудно руководить, и как смешно,
Когда пространство вокруг заминировано всего Одной единственной
Подводной, Глубоководной Шишкой.
(Подводные течения, подковёрное управление, переливание из пустого в порожнее, или издержки производства, или наш менталитет)