Сергей Антонов
25 летию вывода войск из Афганистана посвящается
КИЛОМЕТРЫ
ВОЙНЫ
Рязань
2014
ББК 84 (2Рос=Рус)6
А72
Километры войны: Стихи о войне / С. Антонов. – 2014. – 100 с.
© СВ. Антонов
Антонов Сергей Владимирович
ЧТО МЫ ЗАБЫЛИ В АФГАНИСТАНЕ?
Чтобы ответить на этот вопрос, попробуем разобраться, какие бывают причины воевать вообще. Какие же цели у войны? Война нужна для того, чтобы захватить и оккупировать территорию, после чего население либо ассимилировать, либо, как это у многих принято, уничтожить. В Афганистане ничего подобного не было: население не ассимилировали, территорию контролировали только там, где это было надо. Переселяться в Афганистан никто не собирался.
Тогда, как и почему, а главное, зачем солдаты и офицеры попадали в Афганистан? Причины, как ни странно, были у всех свои.
Большинство, каким бы невероятным это сей-час ни казалось, были воспитаны так, что понимали о необходимости послужить своей стране.
Были и такие, кто действительно верил в то, что выполняет интернациональный долг, помогая афганскому народу двигаться к цивилизации. Помимо военной деятельности, в стране работали тысячи гражданских советских людей.
Были те, кто просто хотел «проверить себя» на настоящей войне.
Безусловно, были в Афганистане и те, кто попал туда не по своей воле. Открытая демонстра-ция нежелания воевать приводила к обычной для мужского коллектива реакции. При условии веде-ния боевых действий, когда необходимо быть абсолютно уверенным в том, что твой товарищ тебя не подведет, такого рода демонстрация ставила на человеке крест. Его дальнейшая судьба была прогнозируема и печальна. В лучшем случае его ссылали в войска обеспечения, в худшем — человек подвергался остракизму и издевательствам.
А вот что пишет по поводу итогов войны Б.В. Громов:
«Перед 40-й армией стояло несколько основных задач. В первую очередь, мы должны были оказать помощь правительству Афганистана в урегулиро-вании внутриполитической ситуации. В основном эта помощь заключалась в борьбе с вооруженными отрядами оппозиции. Кроме того, присутствие значительного воинского контингента в Афганис-тане должно было предотвратить агрессию извне. Эти задачи личным составом 40-й армии были выполнены полностью.
Перед Ограниченным контингентом никто и никогда не ставил задачу одержать военную побе-ду в Афганистане. Все боевые действия, которые 40-й армии приходилось вести с 1980 года и практически до последних дней нашего пребывания в стране, носили либо упреждающий, либо ответ-ный характер. Совместно с правительственными войсками мы проводили войсковые операции только для того, чтобы исключить нападения на наши гарнизоны, аэродромы, автомобильные колонны и коммуникации, которые использовались для пере-возки грузов».
Афганская война — это важная веха в истории наших Вооруженных сил. Страница в истории на-шей страны. Это дни и годы, боль и потери, доблесть и героизм наших солдат и офицеров. Наших людей, многие из которых живут среди нас.
Мои стихотворения о тех, кто прошагал по дорогам войны. Они жили рядом с нами. Мечтали о будущей жизни, любили, смеялись и… воевали.
Жаль, не всегда их мечты сбывались. Я расска-жу вам о судьбе своих однокурсников Николае Покидове и Александре Крамаренко. О том, что они погибли в Афганистане, я узнал совсем недавно. В 2008 году наш 3-й батальон собирался на 30-летие выпуска. На плацу училища я увидел стелу, на кото-рой были выбиты имена погибших выпускников при исполнении служебного долга. Фамилии друзей я и увидел в этом скорбном списке. Мне очень захо-телось узнать об их подвиге и рассказать об этом в своих стихах.
Основным источником информации стали сайты в мировой паутине. Задав в поисковике фами-лию ПОКИДОВ, сразу наткнулся на историю о пол-ном кавалере ордена «Славы» Покидове Алексан-дре Павловиче. Это отец Николая, с которым я учился во 2-м взводе с 1974 по 1978 годы. Следуя заветам своего отца, Николай решил стать защитни-ком Родины и продолжить дело, которому его отец посвятил свою жизнь. Трудная и горькая судьба выпала семье Покидовых. Когда Николай погиб в Афганистане, родители страшно переживали то, что их сын ушёл из жизни раньше их. Но когда один за другим погибли ещё два их сына, они не выдержали и очень быстро угасли. Сегодня в Липецке живёт сестра Николая Татьяна и её сын, продолжатель рода Покидовых.
Николай попал в Афганистан в апреле 1984 года, а смертельное ранение получил 23 марта 1985 года. Меньше чем за год ему довелось участвовать в 68 боях и боестолкновениях, в которых он проявил себя смелым и знающим офицером связистом. При совершении марша из Гиришк в Кабул колонна парашютно-десантного батальона 350 парашютно-десантного полка подверглась нападению со стороны душманов. В ходе завязавшегося боя КШМ, в которой находились НШ батальона гвардии майор Воробьёв А.Л., НС гвардии старший лейтенант Покидов Н.А. и экипаж БМД – 1 кш, подорвалась на мине. На месте погибли майор Воробьёв и механик-водитель гвардии рядовой Орлов И.П. Николай получил тяжелейшее ранение, но пока не потерял сознание, вёл бой. Четверо суток врачи боролись за жизнь десантника, но…
Его похоронили на родине в селе Лебяжье. За его могилой сегодня бережно ухаживает его вдова Галина Сергеевна.
Память об отце и сыне Покидовых трепетно берегут их земляки. В местном краеведческом музее есть стенд с рассказами о подвигах Александра Павловича и Николая Александровича. На доме в селе установлена памятная табличка и барельеф героев. А в Липецке имена воинов выбиты на пли-тах площади Героев.
Николай учился со мной в одном взводе. Он был невысокого роста, немногословен; но от него веяло мужской силой. Целеустремлённый и смелый, всегда шёл к поставленной цели семимильными шагами. Наш взвод не имел десантной специализации, но по выпуску Николай добился распределения в ВДВ. Начал свою службу в Каунасе, а потом был Афганистан. За свой подвиг награждён орденом «Красная Звезда» и высшим орденом республики Афганистан.
Судьба Александра Крамаренко схожа и отлич-на от судьбы Николая. Саша в училище поступил из войск. Служил в десанте, имел уже несколько пры-жков. В 1-м взводе он стал командиром отделения. Учиться ему было гораздо тяжелее, чем нам, пришедшим со школьной скамьи. Но характер бойца позволил ему успевать по всем предметам на «хорошо» и «отлично». При этом Александр всегда старался помочь тем, кому было тяжелее, чем ему. Армейская школа давалась Саше легко, и своих друзей он поддерживал и словом, и делом. Эта его забота о друзьях и подчинённых впоследствии и стала одной из причин его гибели, но гвардии капитан Крамаренко просто не мог поступить по-другому.
В Афганистан Александр попал в августе 1984 года. Военная контрразведка, постоянные поиски и боестолкновения. К апрелю 1985 года за плечами уже 18 боевых операций. Но вот однажды возвра-щавшаяся из поиска группа разведчиков в районе городка Суруби попала в окружение. Душманы с трёх сторон сжимали кольцо. Выход оставался один: пройти через минное поле под огнём против-ника. Впереди шёл гвардии рядовой Николай Кобликов. Группа уже почти вышла, когда раздался взрыв и впередиидущий боец упал раненым. Капитан Крамаренко бросился на помощь своему подчинённому. Оказывая помощь бойцу Александр подорвался на мине. Обоих вынесли с поля боя, но раны оказались смертельными. Этот случай описан в книге писателя-афганца Николая Чергинца «Сыновья».
Гвардии капитан Крамаренко посмертно награждён орденом «Боевого Красного Знамени». Похоронен в родном посёлке Акбулак Оренбургской области.
В средней школе № 3, где учился Александр, есть музей, один стенд которого посвящён герою-десантнику. Родители передали в музей шинель Саши, личные письма из Афганистана, письмо командира части и указ о награждении его орденом. Ученики нашли парту тех годов, за которой мог сидеть Александр.
Сегодня, когда бывшим курсантам 7-й роты удаётся встретиться, они поднимают «третий тост» и за Николая Покидова, и за Александра Крамаренко, и за всех, кто погиб в Афганистане, в Чечне, в Южной Осетии. Этот тост за всех защитников Родины, отдавших свою жизнь за правое дело и не вернувшихся домой с поля боя.
Мои стихи – это память о трудных военных километрах, о тех, кто эти километры прошёл.
С. Антонов
ВОЙНА
Война - это солнце в подтёках сажи.
Война - это нервы рваные наши.
И небо, и море, свинцовые будто,
В затишье одна на троих самокрутка.
И слёзы по тем, кто уже не вернётся,
Жена, что вдовою сегодня зовётся.
Могила одна на взвод весь погибший,
Что в землю легли, жизнью не
насладившись.
Война - это страшное, грязное дело,
Корёжит что душу, мысли и тело.
Не просто сказать, что такое война…
Народу страны испытанье она.
ПРОЩАЛЬНЫЙ ВАЛЬС
Кружимся, кружимся, кружимся мы.
Скоро я буду в объятьях войны.
Что б ни случилось, ты ждать обещай,
Ну а пока: до свиданья, прощай.
Эти мгновенья текут, как вода.
Будем наш вальс вспоминать иногда.
Чтобы разлуку быстрей пережить,
Мысленно в танце мы будем кружить.
Кружимся, кружимся, кружимся вновь,
Станет порукой нам наша любовь.
Что б ни случилось, к тебе я вернусь,
Прочь прогони ты ненужную грусть.
БАБУШКИНА ИКОНА
Молодым был и глупым, уходя на войну,
Мне икону дала моя бабушка Анна.
«Для чего мне она?» - я спросил: «Не
пойму,
В той среде, где я жил, ведь она не
желанна».
Спорить мне не с руки. Я ее завернул,
Положил в чемодан, может быть,
пригодится.
Закрутила война: то Шинданд, то Кабул.
Но успела душа в злобе той запылиться.
Нет, я зверем не стал, вел ответный огонь.
Видел гибель друзей, захотел помолиться:
«Боже, очень прошу, ты меня охоронь.
И плохое со мной пусть пока не
случится».
Я молитвы не знал, просто с Ним говорил.
Лик с иконы кивнул, или мне показалось.
Но до вывода войск без потерь я дожил.
И икона со мной до конца оставалась.
ГОСПОДА ОФИЦЕРЫ
Господа офицеры, наша доля такая,
За собою вести желторотых юнцов.
И потом, после боя, всех убитых считая,
Укорять за потери себя вновь и вновь.
Господа офицеры, мы ведь льгот не
просили.
Главным правом нам было - погибнуть за
Русь.
Мы всегда в своём сердце ей верность
носили.
Этим правом и ныне безмерно горжусь.
Господа офицеры, наши звезды на плечах,
Нас сплотили в священный и праведный
строй.
Только рану душевную они не залечат,
Потому ты и стал вдруг такой вот, седой.
Господа офицеры, унывать мы не будем,
Все, что в жизни хотели, получили сполна.
Мы присягу, что дали, никогда не
забудем:
Честь и верность Отчизне офицеру она.
МОИ МГНОВЕНИЯ ВОЙНЫ
Мои мгновения войны
Совсем не знали тишины,
Но я прошёл их до конца,
Не посрамив мать и отца.
Там по пятам ходила смерть,
Мне б с ней не встретиться суметь:
В колонне, в воздухе, в бою…
И жизнь продолжить чтоб свою.
Когда, поднявшись для броска,
Смерть ощущаешь у виска,
В себе сам убиваешь страх,
Что превратишься в жалкий прах.
Но вспомнишь в этот грозный миг,
Что ты не всё ещё постиг,
И сквозь огни, дымы и тени
Мелькают новые мгновенья.
И, слава Богу, что не твой
Последним стал вот этот бой.
И доживут до тишины
Мои мгновения войны.
ЗАЧЕМ?
Кому война нужна, зачем?
Зачем нам слёзы и могилы?
Ведь убивают насовсем,
Восстать уже не будет силы.
И тех, кого хороним мы,
Недосчитается Всевышний
И не поднимет их из тьмы,
А каждый на земле не лишний.
Любой, живущий человек,
Никем, нигде неповторимый.
Прожить отпущенный свой век
Он должен честно, полно, зримо.
Нам не ответят на вопрос:
«Зачем друг друга убиваем?»
Пока не поздно, крикнем: «SOS».
Поможет кто? – Увы, не знаем.
РЕЙС ТАШКЕНТ - КАБУЛ
Рейс на Кабул.
Мне в нём найдётся место.
Тузель. Ташкент.
И вылет в пять утра.
Немного страшно и…
Безумно интересно.
Прошли таможню.
Всё… Пора.
Горбатый «Ил»
Открыл призывно рампу.
Как шпроты
Мы набились…
Теснота.
А небо над землёй
Рассвет зажгло как лампу.
Сама собой
Уже пропала суета.
Разбег и резко вверх,
Внизу темнеют горы.
Полёта только час
Из мира на войну.
Тревога гложет нас,
Замолкли разговоры.
Граница позади –
Покинули страну.
Пред тем, как падать вниз,
Крутя спираль сниженья,
Нас лётчик попросил
На что-нибудь присесть.
«Ловушки» за окном –
Салют в честь приземленья.
Да, видно у меня
Хранитель-ангел есть.
ПОЕЗД НА ВОЙНУ
Состав, глотая километры,
Вёз новобранцев на войну.
Им разговор о том запретный
Геройства в душах гнал волну.
Они мечтали о наградах
И о победах над врагом.
И были все безумно рады:
«Нигде, друзья, не пропадём!»
Сопровождающий их старший,
Годами юный лейтенант,
Курил и вспоминал о маршах
Из Кандагара на Шинданд.
Дорогу жизни сквозь зелёнку
И взрыв фугаса в колее,
И как солдату-пацанёнку
Пришлось уйти в небытие.
Они ровесники почти что,
Но он успел повоевать.
Домой об этом не напишешь,
Зачем родным такое знать.
Войны без смерти не бывает…
Кого из них она возьмёт?
Лишь Бог один всё точно знает,
Но им не скажет наперёд.
Состав, глотая километры,
Вёз новобранцев на войну.
Смолил литёха сигареты,
Пред ними чувствуя вину…
КИЛОМЕТРЫ ВОЙНЫ
Чем можно измерить всю тяжесть войны?
Потерей друзей, разлукой с любимой,
И тем, что виски в серебре седины,
И смертью, что с пулей проносится мимо.
И я, как и многие, мерил её
Дорогой, что вьётся в горах серпантином,
Где духи, кружащие как вороньё,
Саланг закрывали засадой и миной.
Я мерил войну километрами дней,
Что прожиты были вдали от России.
И нет, мне поверьте, дороги длинней,
Где веря в мечту, мы с тобой колесили.
ДОРОГИ ВОЙНЫ
« У всех дорог – а в жизни их не мало –
Один конец, хоть разные начала».
Расул Гамзатов
Мне выпало дорогами войны
С тобой, мой лучший друг, пройти
однажды.
Мы каждый день желали тишины,
Но взрывами отмечен день был каждый.
А помнишь, как бетонка в Кандагар
Со смертью нам устраивала встречи?
Пытались затушить войны пожар,
Всю боль её взвалив себе на плечи.
Была здесь правда каждому своя.
И даже не сравнимы были смерти,
Но если будем живы ты и я,
Не сгинет правда в этой круговерти.
О ней расскажем дома сыновьям,
Чтоб помнил мир о наших испытаньях,
Чтоб никогда поминки по друзьям
Нам не справлять на горестных свиданьях.
ВСЕ ДОЙДУТ
Тишина здесь нечасто бывает.
Я не раз всё проверил то сам.
А колонна опять убывает
Из Герата в Шиндант, Кандагар.
Мы готовы обстрелам ответить,
Что нас ждут на тяжелом пути.
Может быть, я в прицеле и метит
Кто-то там, чтобы мне не дойти.
На воронках машину швыряет
И вода в фляге, как кипяток.
И никто еще точно не знает,
Где погибнуть придется. Браток,
Не грусти, может, все обойдется
И обстрелян тут будешь не ты.
И в пути счастье нам улыбнется.
Все дойдут, так что, друг, не грусти.
НЕ ПРОСТАЯ ДОРОГА
Не простая тут дорога,
Не прогулочный здесь путь.
Подожди ещё, немного
Можно будет отдохнуть.
Километр за километром
Мы мотаем на кардан.
Среди нас трусливых нету,
Едем мы на Кандагар.
Элеватор нас встречает
В брызгах пулемётных струй,
Но блокпост всех прикрывает,
Крепче держимся за руль.
Доберутся бензовозы -
Бочки словно решето.
А нам снятся всё берёзы,
Мирной жизни волшебство.
Завтра в путь обратный двинем.
Снова тряска, снова пыль.
Нет ни тучки в небе синем,
Тяжела так жизни быль.
Не простая тут дорога,
Не прогулочный здесь путь.
Подожди ещё, немного
Можно будет отдохнуть.
ДОРОГА НА КАНДАГАР
По бетонной дороге
Мимо мин и засад,
Мы с тобою, не боги,
В Кандагар едем в ад.
Нас прицел перекрестит,
Пуля жизнь заберёт.
Снова в нас кто-то метит,
Снайпер снова нас ждёт.
Мы колонною грузы
Перевозим сюда.
Из родного Союза.
И обстрел не беда.
Не беда пыль и зной,
Дни без почты из дома.
Мы привыкли с тобой,
Не дано нам другого.
КУРОРТ
Снаряд базуки врезался в КАМАЗ.
Всего лишь миг – и всё огнём объято.
Саланг засадой вновь встречает нас,
Прервётся, может, жизнь сегодня чья-то.
Колонна в перекрестье трассеров.
Узка дорога, нет манёвру места.
Закон войны достаточно суров -
Напрасно будет ждать меня невеста.
Летят в ущелье дымные костры,
Матчастью были что ещё когда-то.
Душманы злобны, быстры и хитры:
Мстить шурави – обычаи адата.
Двухсотых погрузили на броню.
И вновь колонна движется к Кабулу.
Не верьте в журналистскую брехню,
Что здесь курорт встречает клиентуру.
НАЛИВНИКИ
На Афганской войне без подвоза
Армия не сможет обойтись,
И колонне каждый раз угроза:
В целости доехать – покрутись.
Мы крутились, словно белки в шаре.
Мокрые от чуба до носок.
Баню принимали в Кандагаре.
Спать потом ложились на часок.
Рейс порожний, он немного легче.
Дырки затыкать не надо нам.
Взрывом бензовоз не искалечит,
Когда полный – все разносит в хлам.
С Кушки до Шинданда, как прогулка,
Но потом бетонка в Кандагар.
Подвывают двигатели гулко.
Мы готовы отразить удар.
Элеватор, танк подбитый, площадь.
По одной машине – жми на газ.
Ветер за стеклом флажок полощет.
Ну, давай, водила, ждут ведь нас.
Сорок рейсов, сорок раз обстрелы.
Чёпик в дырку, и давай вперед.
Страшно, но идешь ты, значит, смелый.
И тебя победа точно ждёт.
Перед дембелем я сосчитал все дырки.
Бог ты мой – сто восемьдесят их.
Сменщику сказал без подковырки:
«Наготовь затычек ты сухих.
И давай дави на газ до пола.
Ох, как много здесь тебе рулить.
Помни, что тебя живым ждут дома.
И поэтому обязан ты дожить».
СЛУЧАЙ НА МАРШЕ
Он бежал за колонной, пацанёнок
Афганский.
Босоногий и грязный, и просил всё
бакшиш.
Но у нас были сборы сегодня спартанские,
И могли поделиться с ним печением лишь.
Мы его и в серьёз как врага не приняли,
Только он вдруг гранату швырнул в БТР.
Сразу трое бойцов его обстреляли.
Когда гибнут друзья, не до светских манер.
Он два шага успел, умирая, лишь сделать.
БТР зацепили и дальше пошли.
Солнце небо окрасило кровью и село.
И как слёзы по павшим, вновь звезды
взошли.
Это было давно, но я помню всё ясно.
Его взгляд по ночам вижу я до сих пор.
Хочу верить, что было там всё не напрасно.
Мне не нужен был край тот: пустыни и гор.
РАЗВЕДКА
Кому довелось брать зимой перевалы,
Тот слышал такое названье – Бадхыз.
Снега и морозы, обвал и туманы.
Чуть-чуть зазевался – летишь камнем вниз.
С собой тащим всё: оружье, продукты,
Патронов запас и две фляги с водой.
Привал. Нам на отдых нет лишней минуты.
Мы здесь, чтоб врагу навязать смертный бой.
Не все мы отсюда вернёмся на базу.
Разведка и риск – наши братья давно.
Но вы нам поверьте, с друзьями ни разу
О том не жалели… Судьбою дано:
Спасать экипажи подбитых вертушек,
На помощь прийти, кто в засаду попал.
У нас наша злость, автомат, и без пушек,
Поможет в бою наш надёжный кинжал.
Нам ветер в лицо швыряет со снегом
Свинцовые трассы, что жалят до слёз.
И вот уже кто-то, сорвавшись, с разбега
В ущелье последние крики унёс.
Кому довелось брать зимой перевалы,
Тот слышал такое названье – Бадхыз.
Для третьего тоста наполним бокалы.
«Никто, кроме нас» - ВэДэВэшный девиз.
«Бадхыз» - место в горах Афганистана, где поднимается ветер, несущий холод Арктики. Или по другому – начало ветра.
АНГЕЛ-ХРАНИТЕЛЬ
Нас со школьной скамьи
Жизнь швырнула в военные будни.
И в далёкий Афган
Попросила поехать страна.
Если честно, то мы
И не знали, что делать там будем,
И не верилось нам,
Что работой здесь станет война.
Нахлебались её
Через край и по самое горло.
Горе, слёзы и кровь
Днём с огнём нам не надо искать.
Плохо то, что война,
Разгораясь, не кончится скоро,
Долго мамам придётся
Ночами в тревоге не спать.
Ту молитву её
Пусть услышит мой ангел-хранитель
И сумеет беду
От меня, если что, отвести.
Знаю, мама, что вы
Меня ждёте, ночами не спите.
Обещаю, домой
Я живым, а не в цинке прийти.
ВОЗДУШНЫЙ ИЗВОЗЧИК
МИ-8 – работяга ВВС.
Везде в Афгане ищет интерес.
Подвоз продуктов в горы на блок-пост,
Проложит в Кандагар воздушный мост.
Когда добраться нужно в медсанбат,
Он помощь предложить нам будет рад,
Чтобы живыми вышли из войны
Российские надёжные сыны.
Но, если вдруг кому не повезло,
В последний путь отправит он его.
И тело заберёт из-под огня,
Чтоб враг не смог прибрать совсем тебя.
А самому бывало тяжело,
Ведь духам много платят за него,
Из всех стволов стрельба под облака,
Но вертолет воюет, держиться пока.
Вот «Стингер» вдруг взлетает в небеса,
И за вертушкой тянет полоса.
Но долететь до базы нет уж сил,
Подмоги для себя он запросил.
Но помощь вовремя добраться не смогла.
Лишь солнце село, опустилась мгла.
Погибли все, ведя последний бой,
Пожертвовав для Родины собой.
ПОЛЁТ
Моторов вой, спиралью ввысь взлетает
Без бортовых огней военный самолёт.
Наверняка, ещё никто не знает,
Каким по счёту будет этот взлёт.
Уходят вниз афганские пейзажи.
А где-то там, в горах, нас «Стингер»
стережёт.
Ну, ангел мой, побудь сейчас на страже.
Меня семья на Украине очень ждёт.
Сидим, прижавшись, мы на парашютах.
То не десант, то нам – страховка от беды.
Уж очень медленно текут минуты.
И вспомнишь всё, за это время ты
Пока летишь с Шинданта до Кабула
Себе не раз представишь прежнее житьё.
Не замечая двигателей гула,
Домой отправишь ты сознание своё.
Оно вернётся лишь при приземленье
И в часть отправится за телом, как всегда.
Нам воевать - работа, к сожаленью.
Страна за этим нас отправила сюда.
ЛЕБЕДИНАЯ ВЕРНОСТЬ
Когда-то был он совершенство,
И всем девчонкам во дворе
С ним рядом быть одно блаженство.
И приходил он к ним во сне.
Они рыдали по подушкам.
Его на всех не разделить.
А он достался танкам, пушкам:
В Афган отправили служить.
Кумир недолго вспоминался.
Утешились подруги все.
И лишь одной он оставался
Мечтой. Вернулся по весне.
Лицо все в шрамах, ног не стало,
Почти не видит и глухой.
Не о таком она мечтала.
И вместо песен в сердце вой.
Его вывозит на каталке
Уставшая, седая мать.
Как дорог сын – обрубок жалкий,
Ей счастья больше не сыскать.
Но вдруг девчонка та решила
Зачем искать? Её он ждёт.
И подошла, и поклонилась,
И в них теперь любовь живет.
Уже по дому сын летает,
И мать оттаяла душой.
И каждый в этом доме знает,
Что он достался ей одной.
Я УБИТ ПОД КАБУЛОМ
Я убит под Кабулом
В тихий, солнечный день
Вдруг эРэС с жутким гулом
Взгромоздил земли твердь.
Лишь на миг звук ворвался
Вспышка и… Кончен век.
Подо мной он взорвался,
На куски… человек.
Что потом в цинк сложили,
Рассказать не берусь.
Кровь мою не отмыли
Со стены, ну и пусть.
Запеклась она вскоре
В том далёком краю.
Я вернусь домой к горю.
Правду вам говорю.
Мать ждала, дни считала.
Тут смолчать не смогла.
На могилу упала:
«Я же сына ждала».
Военком не преклонен:
Раскрывать гроб нельзя.
И в последнем поклоне
Вкруг застыли друзья.
Не надеть мне свой орден,
Что посмертно был дан.
Не оденусь по моде,
Собираясь на бал.
Не за Родину пал я,
Вот обида вся в чём.
Для чего, не узнал я,
В жертву был принесён.
ПОСЛЕДНИЙ БОЙ
Он кому-то был сыном, и ждали
Его с этой войны домой,
Но родные того не знали,
Что в горах будет смертный бой.
И ему в этот раз придётся
Прикрывать отход одному.
И удачи, увы, не найдётся,
Чтоб вернуться в отряд самому.
Полчаса он сдерживал духов,
Но осталась граната одна.
В автомате боёк щелкнул глухо.
Воцарилась вдруг тишина.
И свободно идут моджахеды,
Предвкушая разборку над ним.
Пять шагов им всего до победы,
И погибнет боец молодым.
Это так, умереть ведь придётся,
Но врагов он возьмет с собой.
Эхо взрыва в горах отзовётся.
Для него тот последним бой.
А весной над солдатской могилой
Будет мать, постаревшая, выть.
Никакой не найдётся здесь силы,
Чтобы сына смогла возвратить.
А ЖИЗНЬ У НАС, У ВСЕХ ОДНА
А жизнь у нас, у всех одна.
Смертельны мы, и враг смертелен.
И, выпив боль войны до дна,
Мы выжить здесь всегда хотели.
Но трудно было устоять,
Чтоб в сети смерти не попасться.
Упав, ты продолжал стрелять,
Живым пытаясь всё остаться.
Но удавалось то не всем.
Нас отправляли грузом 200.
И засыпая в вечном сне,
Несли домой дурные вести.
А те, кто пули избежал,
За нас по третьей тост подняли.
И выпивая, каждый знал,
На этот раз что избежали.
Да, жизнь у нас у всех одна,
И мы её продлить хотели,
Но забирала нас война,
Свинцовые кружа метели.
ОТЕЦ И СЫН
Памяти Николая Покидова,
воина – афганца…
Какое горе - хоронить
Своё дитя ещё до срока.
Ему бы жить ещё да жить,
Но сын погиб по воле рока.
Отцу, прошедшему войну,
Не верилось, что после бури
Он повстречает вновь беду…
Рыдать над цинком скорбным будет.
Как это было и не раз,
В боях с агрессором немецким,
Друзей терял, но землю спас…
Мир вновь наполнен смехом детским.
Три сына, дочь… цветёт страна.
И счастье сердце наполняет,
Но в их семью придёт война,
Она ведь жалости не знает.
Сын Николай, гордясь отцом,
Военным стал: связист, десантник.
Курсант в Рязани, а потом
По гарнизонам вольный странник.
И целый год Афганистан
Его испытывал на прочность.
Не переждать в сторонке там,
В ходу там смелость, воля, точность.
И Николай не пасовал.
Наказ отцовский не нарушил.
Врага без страха здесь встречал,
И офицером был он лучшим.
Но как-то раз не повезло,
Рванула мина, жизнь кромсая.
И победило счастье зло…
Как это пережить? Не знаю…
Сегодня есть в его селе
Могила, где вдова рыдает.
И документы на столе,
Сестра порою что листает.
Есть фото сына и отца,
Напоминанием потомкам:
Что путь прошли свой до конца…
Не плачьте над могилой громко.
Нам о герое не забыть,
Им в памяти знакомых, близких,
Ещё так долго, долго жить,
Как образ смелый, верный, чистый.
ДЕЛО БЫЛО В РАЗВЕДКЕ
Светлой памяти гвардии рядового
Н. Кобликова и гвардии капитана
А. Крамаренко посвящается…
Задача разведки быть там, где опасность.
Найти караваны, что грузы везут.
И ценят в отряде надёжность,
бесстрашность
И очень везение ценится тут.
Но только порой отвернётся удача,
И вот уже духи насели на нас.
Нам трудно, но знайте, что мы не заплачем
И встретим достойно последний свой час.
Ну, что тут поделать? Попали в засаду.
И каждому надо сражаться с пятью.
Жаль, многим уж больше не выйти из ада
И жаль, не увидеть нам больше семью.
По минному полю уходим от духов.
Шагаем, не зная когда, где рванёт.
И вот после взрыва боец стонет глухо,
И верит, спасение скоро придёт.
К нему, смерть презрев, офицер
подползает.
Укол против боли, повязка и жгут…
И вновь взрыв гремит… И душа отлетает.
Напрасно родители дома их ждут.
Задача разведки быть там, где опасность.
Задача бойца ту опасность презреть.
И чтобы в делах была полная ясность,
Приходится нам иногда умереть.
ПИСЬМО С ВОЙНЫ
Здравствуй, мама, мне вчера приснился
Наш в деревне, старый, отчий дом.
И, как я у деда всё просился
Выбежать в грозу смотреть на гром.
Здесь, на жарком юге, за Кабулом
В пыльных гарнизонах всё не так.
С гор лавины спрыгивают с гулом,
Унося в ущелье дымный мрак.
Небо не такое, как над Волгой,
Ночью звёзд алмазная метель.
Я тебя не видел очень долго,
Кончилась бы эта канитель.
Я приеду и женюсь весною,
Голоса детишек зазвучат.
Будем их воспитывать с тобою,
Пусть растут, как наш вишнёвый сад.
Одинокими не будем в старость,
Счастье нас не сможет обойти.
Не грусти, не много мне осталось
До конца военного пути…
Мать письмо последнее читала.
Больше почтальон к ней не придёт.
Гроб сегодня привезли с вокзала…
Счастья нет, теперь лишь горе ждёт.
ОСКОЛОК
Как память о былой войне
Осколок, что меня лишь ранил.
«Вам повезло» - сказали мне,
А я блуждал ещё в тумане.
Хотя и помню, как хирург
Кромсал моё живое тело.
Я жив остался, а мой друг
Погиб в бою. Такое дело.
Проститься с ним не суждено.
Его полёт сегодня ночью
В палате видел я в окно,
Как в самолёт попали точно.
Был дважды друг войной убит.
Врагу такого не желаю.
Он, наконец, спокойно спит.
Как дембельнусь – к нему слетаю.
Мы помолчим немного с ним,
За встречу выпьем понемногу.
Обиду в сердце не таим
Ни на судьбу и ни на Бога.
Остался в память о войне
Осколок, что меня лишь ранил,
И список павших на стене:
Черта меж дат – то жизни грани.
ОДИНОЧЕСТВО ВОЙНЫ
Званье, фамилия, имя и отчество -
Всё записали, и скоро мне в бой.
Небо чужое, тоска одиночества…
Ты ж далеко, тебе трудно одной.
Встреча, разлука – всего лишь мгновения.
Вместе по жизни нам долго идти.
Но коротка наша жизнь, к сожалению,
А у войны лабиринты в пути.
Но каждый вечер с тобою я мысленно,
Письма читаю про наших ребят.
Смерть для меня не назначила выстрела,
Пули пусть мимо здесь все пролетят.
СТАРОЕ ПИСЬМО
Когда тоска и нет так долго почты,
Читаю вновь я старое письмо.
Проказы сына и успехи дочки:
Как в зеркале всё в нём отражено.
Ты пишешь, что зима на Украине,
Мороз не сильный, слякотно, дожди…
Прошу, держись, тебя пусть грусть
покинет,
Разлуку обману, ты только жди.
Пройдёт весна, отзеленеет лето,
Раскрасит осень красками листву
И встреча будет ласкою согрета,
Огонь любви подарим мы костру.
А после, сидя рядом, почитаем
Мы вновь и вновь затёртое письмо.
Друг другу много счастья пожелаем,
Ведь нам другого, верю, не дано.
ОЧНУЛСЯ – ПЛЕН
Пылало небо стыдом заката.
Я мёртвым не был, я жив, ребята.
Был только ранен. Очнулся – плен.
Одно желанье – ждать перемен.
Так закрутило, что не поймёшь,
Страна забыла, ты, мама, ждёшь.
И в счастье веришь, что я вернусь,
Откроешь двери, прогонишь грусть.
Меня сломить боль не смогла,
Желанье жить и даль звала.
Домой, придя в конце пути,
Тебя любя, скажу: «Прости!».
Поднимем тост мы за друзей,
Кто жил на свете, но стал ничей.
Кто позабыт в конце войны,
Пропал, убит. Не видит сны…
БАДАБЕР
Героям Афгана посвящается…
МЯТЕЖ
Мы дважды без вести пропали
В стране, которой больше нет.
А нас, как всех, так дома ждали
И ждут уж много-много лет.
Нельзя назвать всех поимённо,
Представить к ордену нельзя.
Нам не приспущены знамёна
И третий тост не пьют друзья.
По-разному попали к «духам»:
Кто взят в бою, кто сам сбежал.
В тюрьме, в оковах крепли духом,
Как стать свободными зрел план.
Во время пятничной молитвы
Захвачен нами арсенал.
«Прыжки» на нас кровопролитны,
Бандит здесь не один пропал.
Мы двое суток отбивались,
Слал ультиматум Раббани.
Но вновь гнить в «духовском» подвале
Мы больше, верьте, не могли.
Разбита рация осколком,
Нас не услышала страна.
Пожить вот не успели толком…
Не наша, право, в том вина.
Пусть безымянными погибли,
Солдатский выполнив свой долг.
Пусть памятник нам не воздвигли,
Но в смерти нашей был всё ж толк.
Себя взорвали с арсеналом,
Что приготовлен был в Афган,
Что не одним бы караваном
Посеял смерть потом бы там.
Нас здесь погибло два десятка,
Кто помнит нас, а кто забыл…
Развеяв души без остатка,
Взрыв всех надёжно схоронил.
СПИСОК ГЕРОЕВ
За достоверность не ручаюсь,
Героев хочется назвать.
Над каждым именем я маюсь,
Гордиться чтоб могла их мать.
Нам время назвало героев.
Пусть без наград они, но всё ж
Стоят солдатским крепким строем:
Надёжней строя не найдёшь.
Их бой последний был не долог:
Окружены, снарядов вой.
Кромсал ребячьи души молох
Войны неправедной, чужой.
Пытался в забытье отправить,
«Пропавший без вести» клеймил.
Желали люди то поправить,
Всё, что Афган там натворил.
За достоверность не ручаюсь,
Но список есть героев тех.
И продолжать его пытаюсь,
И верю в то, что ждёт успех.
ХРОНИКА
26 апреля 1985 года. В 18.00 местного времени группа советских и афганских военнопленных в составе около 24 человек, содержавшихся в течение трех лет в специальной тюрьме Исламского общества Афганистана при центре военной подготовки афганских мятежников в районе Бадабера (24 км южнее Пешавара), совершила вооруженное выступление с целью освободиться из плена. Выбрав удобный момент, когда из 70 охранников осталось только двое (остальные ушли на молитву), военнопленные напали на охрану тюрьмы и находившиеся на ее территории склады оружия и боеприпасов ИОА. Завладели оружием, заняли оборону и потребовали от прибывшего к месту событий Б. Раббани встречи с представителями советского и афганского посольств в Пакистане или представителем ООН. Переговоры с Б. Раббани велись с использованием средств громкоговорящей связи и по телефону. Место происшествия было блокировано отрядами афганских мятежников и пакистанских малишей, а также пехотными, танковыми и артил-лерийскими подразделениями 11 армейского корпуса Пакистана.
После непродолжительных переговоров с восставшими лидер ИОА Б. Раббани по согласованию с пакистанскими войсками отдал приказ о штурме тюрьмы, в котором, наряду с отрядами афганских контрреволюционеров, приняли участие и пакистанские подразделения. Против обороняющихся были применены артиллерия, танки и боевые вертолеты. Сопротивление восставших прекратилось к исходу 27 апреля в результате взрыва боеприпасов, находившихся на складе. Все принявшие участие в вооруженном выступлении советские и афганские военнопленные погибли. В результате взрыва и возникшего пожара был уничтожен ряд объектов, в том числе и канцелярия тюрьмы, в которой, по имеющимся данным, хранились документы со списками узников. В ходе операции по захвату тюрьмы погибло до 100 афганских мятежников. Имелись потери и среди пакистанцев.
По состоянию на 2010 год, известны имена некоторых участников восстания
1. Белекчи Иван Евгеньевич – рядовой.
Предположительно находился в лагере Бадабер. В плену лишился рассудка. Имя в плену: Кинет.
2. Варварян Михаил Арамович – рядовой.
Родился 21 августа 1960 года. Пропал без вести в провинции Баглан. Имя в плену: Исламутдин. Предположительно играл весьма неоднозначную роль во время восстания.
3. Васильев П. П. – сержант. Родился в 1960 году в Чувашии.
4. Васьков Игорь Николаевич – рядовой. Родился в 1963 году в Костромской области. Пропал без вести 23 июля 1983 года в провинции Кабул, захвачен группой Харакат; погиб в Бадабере.
5. Дудкин Николай Иосифович – ефрейтор. Родился в 1961 году в Алтайском крае. Пропал без вести 9 июня 1982 года в провинции Кабул; погиб в Бадабере.
6. Духовченко Виктор Васильевич – моторист.
Родился 21 марта 1954 года в Запорожской области на Украине. Пропал 1 января 1985 года в провинции Парван, захвачен группой Мослави Садаши, г. Седукан, погиб в Бадабере.
7. Зверкович Александр Николаевич – рядовой.
Родился в 1964 году в Витебской области Белоруссии. Пропал без вести 7 марта 1983 года в провинции Парван, погиб в Бадабере. Награжден медалью в честь 10-й годовщины вывода Советской Армии из Афганистана (посмертно)
8. Кашлаков Г. А. - младший лейтенант. Родился в 1958 году в Ростовской области.
9. Кирюшкин Г. В. - младший лейтенант. Родился в 1964 году в Московской области.
10. Коршенко Сергей Васильевич - младший сержант. Родился 26 июня 1964 года в городе Белая Церковь на Украине. Пропал без вести 12 февраля 1984 года в провинции Бадахшан, погиб в Бадабере. Награждён Орденом «За мужество» III степени (8.2.2003, посмертно, Указом президента Украины Леонида Кучмы)
11. Левчишин Сергей Николаевич – рядовой.
Родился в 1964 году в Самарской области. Пропал 3 февраля 1984 года в провинции Баглан; погиб в Бадабере.
12. Матвеев Александр Алексеевич – ефрейтор.
Родился в 1963 году в Алтайском крае. Пропал без вести 31 июля 1982 года в провинции Бадахшан; погиб в Бадабере. Имя в плену: Абдулла.
13. Павлютенков – рядовой.
Родился в 1962 году в Ставропольском крае.
14. Рахимкулов Р. Р. – рядовой. Родился в 1961 году в Башкирии.
15. Рустамов Носиржон Умматкулович – узник лагеря Бадабера, свидетель восстания. По состоянию на март 2006 года проживает в Узбекистане.
16. Рязанцев Сергей Егорович – младший сержант. Родился в 1963 году в г.Горловка Донецкой области, УССР. Призван 01.11.1981 г. В Афганистане с 1 мая 1982 г. в/ч 51884.
Пропал без вести 26.07.1983 г.
17. Сабуров С. И. – младший сержант. Родился в 1960 году в Хакасии.
18. Сайфутдинов Равиль Мунаварович – рядовой.
Погиб в Бадабере.
19. Саминь Николай Григорьевич – младший сержант. Родился в 1964 году в Акмолинской области Казахстана. Погиб в Бадабере. Награждён Орденом Айбын (Доблести) III степени (12.12.2003, посмертно)
20. Шевченко Николай Иванович – водитель грузовика (гражданский). Родился в 1956 году в селе Дмитриевка Сумской области на Украине. Пропал без вести 10 сентября 1982 года в провинции Герат. Один из предполагаемых руководителей восстания. Имя в плену: Абдурахмон.
21. Шипеев Владимир Иванович – рядовой.
Родился 11 сентября 1963 года в Чебоксарах. Пропал 1 декабря 1982 года в провинции Кабул. Предположительно погиб в Бадабере.
Кроме того, согласно расследованию В. П. Аляскина, в указанный период в лагере Бадабер могли также находиться Алманов Х., Анпакин А., Габараев К., Духовченко В., Евтухович О., Журавлев Ю., Раджабов Н., Ращупкин А., Швец В., Махмад-Назаров Х. и некоторые другие советские военнопленные.
ДРУЗЬЯМ
Нас время поделило
На мёртвых и живых.
Как это больно было,
Терять друзей своих.
А вы, ещё кто живы,
Попробуйте успеть
Души своей порывы
Друзьям, как песню, спеть.
НАС НЕ ВСЕХ ЕЩЁ УБИЛИ
Серпантин дороги под прицелом
Тех, кто нас надеется убить.
Строй машин не доберётся целым,
До конца пути не всем дожить.
В прошлый раз нас здесь ждала засада.
Припекло, казалось всё, «хана».
Отстрелялись. Если будет надо
Примем бой – такие вот дела.
Груз наш ждут в Кабуле и Баграме.
Без запасов сложно воевать.
Посвободней станет – письмо маме
Допишу, устала его ждать.
Расскажу, как здесь мы «отдыхаем»:
Фрукты, солнце – маленький курорт.
Пусть считает это место – раем.
Знать ей ни к чему, что ждёт нас чёрт.
Началось. Ну что им всё неймётся?
Бензовоз пылает впереди.
Грузом двести кто-то вновь вернётся
Со свинцом убийственным в груди.
Трассера, как точки, в чьих то жизнях,
Что сегодня свой закончат путь.
Кровь от встречи с ними ярко брызнет,
Вечным сном придётся здесь заснуть.
Повезло, я не был даже ранен,
Стёкла только пули посекли.
Пять минут – и собираться станем.
«Трудно, друг? Ты только не скули».
Ждут нас серпантиновые мили,
Ждёт туннель по имени Саланг.
Духи нас не всех ещё убили,
Плохо помогает им Аллах.
ЗАКАТ
От тяжёлой раны многолетней
Бывший воин тихо умирал.
За окном день суетился летний,
А солдат о прошлом вспоминал.
Там, в далёкой юности, за речкой
Он здоров и просто молодой.
Подарив возлюбленной колечко,
На войну отправлен был страной.
Сквозь огонь, засады, неудачи,
Не свернув, два года прошагал.
И врагу всегда давал он сдачи,
В разных переплётах побывал.
Но однажды кончилось везенье,
БТР на мину налетел.
И хирурга мучили сомненья,
Так ли он пришил все части тел?
Трудно разобраться в этой каше,
Где убитых больше, чем живых.
Выжил он, но никогда не спляшет,
Не пройдёт сам на ногах своих.
Угасал день летний потихоньку,
Воин вечный заслужил покой.
Отстрадал, и скоро его койку
Раненый получит здесь другой.
ПОЗОР И СЛАВА
Вертолёты, как стрекозы,
В синеве чужой порхают.
А над ними, словно грозы,
Вспышки трассеров мелькают.
Смерть к ним тянет свои руки,
Смотрит жадно сквозь прицелы.
Мы воюем не от скуки,
Слава Богу, ещё целы.
Что мы здесь с тобой забыли?
Разве что-то в долг все взяли?
Сколько раз по третьей пили,
В перерыве меж боями.
Дома ждут нас жёны, дети,
Мамы ждут, сердца сжигая.
За потери кто ответит,
В цинке сына возвращая?
Расплатились кровью алой
Мы, покрыв долги чужие.
Нам позор смешали с славой,
Говоря слова пустые.
УХОДИМ
Взлетает «горбатый», отстрелы бросая.
Наш курс на Союз, мы спешим улететь.
Но тянется «Стингер», огнём доставая,
Сегодня мы можем уже не успеть.
Пружину раскрутим над аэродромом,
Чтоб смерть пролетела, нас вновь не задев.
Нас мамы и жёны хотят видеть дома,
Вернёмся, беду объегорить сумев.
А кто-то колонной по горным дорогам
Уходит с войны прямо в мирную жизнь…
Здесь все, как один мы, ходили под Богом,
Но жаль только ангелы всем не нашлись.
КТО, ЕСЛИ НЕ МЫ
Не стало страны, что бросала нас в бой,
А мы по ночам всё воюем с тобой.
Остался Афган за рекой, за горой,
Но вновь в своих снах его видим порой.
Сегодня другая нависла беда,
Война вдруг домой пришла к нам сама.
Кровь льётся рекой, как простая вода.
Нам, видно, в запас не уйти никогда.
Кто, если не мы, отправимся в ад.
И встречи сам чёрт с нами будет не рад.
Рискуем с тобой мы не ради наград,
А чтоб зеленел по весне город-сад.
Ещё есть в нас сила, чтоб смерть
победить.
И, как говорится, – давай вечно жить.
Мы знаем, что жизнь на войне словно нить,
Уж, коль оборвал – вновь не соединить.
ТРЕТИЙ ТОСТ
Сколько Вас полегло на дорогах Афгана?
Нам не скажет никто, не считал даже Бог.
Не душа у меня, а кровавая рана,
И наш доктор её успокоить не смог.
А на русских погостах стоят обелиски.
Молодые ребята с фотографий глядят.
Путь от дома в войну и обратно – не
близкий.
Кто осилить не смог, здесь под плитами
спят.
Мы приходим сюда третий тост выпить
вместе.
Кандагар чтобы вспомнить, Кабул и
Газни.
Есть, наверно, дела для людей
интересней,
Но сегодня для нас не желанны они.
«Шурави, как дела?». Жаль, не будет
ответа.
Время старит живых, но пришедших
домой.
Вспоминаю опять я военное лето
И колонну на Хост, и последний наш бой.
Извините друзья, что не часто приходим,
Очень много забот насыпает нам жизнь.
Но прощенье от Вас для себя здесь
находим…
Выпьем вновь за мечты, что уже не
сбылись.
ТРАГЕДИЯ
Жил-был старик убогий, как
сморщенный сморчок,
Ребята вслед кричали: «Поймай нас,
дурачок»
Он, их не замечая, вдоль кладбища
шагал.
И многие не знали - здесь сын его лежал.
Случилось это горе в тот олимпийский год,
Когда Амина брали. Ему прислали гроб.
Сын был у них единственный, разрушены
мечты.
И сердцу больно стало от страшной пустоты.
Жена в тоске по сыну угасла в пять минут,
Отца теперь лишь мысли о прошлой жизни
жгут,
Ничто ему не мило, и нет ни в чём нужды.
И жизненные ценности уж больше не нужны.
Он взял с собой из прошлого награду за
Афган.
«Звезда» ему казалась – кровь бьющая из ран.
Бинтом её завязывал и к доктору носил.
Смотреть, старик как мучился – порою нету
сил.
Его от боли в сердце пытались излечить.
А он твердил лишь фразу: «Не стоит больше
жить»
Лекарства от потери на свете пока нет.
И ходит у могил он так много, много лет.
За ним ребята с криками: «Спляши нам,
дурачок»
А он не обижается. Шагает и молчок.
Ребята покуражатся и прочь – свои дела.
А старику видение: жена к себе звала.
А утром сторож с кладбища, производя
обход,
Нашел его бездыханным и обрядил здесь в
гроб.
С женой и сыном рядышком пристанище ему
Оформили по-быстрому – вся жизнь пошла
ко дну.
Никто к могилам этим поплакать не придёт.
И скоро вся поляна бурьяном зарастет.
А лет так через десять, а может через пять
Других здесь закопают - земле не пустовать.
ВСТРЕЧА НА БАЗАРЕ
Я его увидел у базара:
Постаревший, без обеих ног.
Грязный весь он, то ли от загара,
Может, просто душ принять не смог.
В инвалидной старенькой коляске -
Сквозь толпу с протянутой рукой.
О своих увечьях он не сказки,
Правду говорил, товарищ мой.
Только люди мимо проходили.
Им его заботы ни к чему.
Ту войну давно уже забыли,
Очень страшно вспоминать войну.
Да и где под синим мирным небом
Можно столько получить наград?
Каждый проходящий точно не был
Там, где нам тогда достался Ад.
И бросали мелкие монеты,
От него уйти чтоб побыстрей.
Я заговорил с ним: «Как ты? Где ты?
Что с собою сделал ты, старлей?»
Усмехнулся бывший мой напарник:
«Под чистую списан я совсем.
Стал для всех давно я просто странник,
Часто и не пью я, и не ем.
В прошлой жизни ничего не мило,
Документов нет и нет семьи.
Жизнь давно уже проходит мимо
И, давай, ты тоже проходи»…
Повернулся и, крутя колёса,
Вновь старлей поехал на базар.
На глаза вдруг набежали слёзы.
Как тут сердцу выдержать удар?
Не взорваться бомбою на части,
И меня осколками убить.
Тем, кто воевал, трудней напасти
Мирной жизни стойко пережить.
КРИК ДУШИ
Ну, в чём, страна, мы виноваты?
За что нас не желаешь знать?
Мы, твои бывшие солдаты,
Мы воинство, святая рать.
Нас повенчала ты с Афганом,
В Чечне дала нам смертный бой.
И оказалась жизнь с изъяном,
Я, инвалид, перед тобой.
Подачкой пенсия смешная,
И коммуналка для жилья.
И то, что удаль молодая
Хромает – не гнетёт тебя.
Лютуешь, мачеха ты словно,
А я же твой забытый сын.
Скажи мне ласковое слово…
Но нет любви, забвенья дым.
БОЕВЫЕ ДРУЗЬЯ
У меня из Афгана фотографий немного.
Там сниматься нам было, порой, недосуг.
Мирных дней развела нас с тобою дорога,
Затерялся ты где-то, афганский мой друг.
Торопили мы время, боевые походы,
И колонны по пыльным километрам войны.
Здесь, пропахшие потом, отставали от моды,
А причёски у многих в серебре седины.
Я жалею сейчас, что мы снова не вместе.
Разбросала нас жизнь по просторам страны.
Но верны, как всегда, офицерской все чести,
Если где-то война, значит, там будем мы.
МАЛЬЧИШКИ, ПОЗНАВШИЕ ВОЙНУ
Мальчишки, познавшие смерть на войне,
Седеть матерей заставляли до срока.
Запаянных в цинк предавали земле,
Погибших по воле афганского рока.
Любовь не успели к девчонке найти,
Зато убивать довелось не однажды.
Вы честно войны прошагали пути…
А всё остальное, наверно, не важно.
Страна снова бьётся в тисках перемен.
Вновь «цинки» даруют Кавказские горы.
Когда же мы сможем подняться с колен?
Когда о любви будут все разговоры?
Настанет, я верю, такая пора,
Что даже играть мы в сраженья не будем.
И к Стеле солдатской придя, детвора
Расскажет, что мир без войны тих и чуден.
НА МОГИЛЕ ДРУГА
Здравствуй, Славик! Опять
Нам назначена встреча.
Тебе больше не встать,
Забрала бойца сеча.
Кандагар – он такой:
И колючий, и горький.
На рассвете был бой,
Но спецназ всегда стойкий.
Над могилой листва
В хороводе кружится.
Поминает братва
Позабытые лица.
Ты поверь, жизнь – дерьмо,
Но и смерть неприятна.
И её всё - равно
Мы получим – понятно.
Твои мать и отец век одни коротают.
Счастью вышел конец,
Ту войну проклинают.
Извини, мне пора,
Есть другие заботы.
Я теперь до утра
Буду пить до икоты.
НУ, ПОЧЕМУ Я ЛИШНИМ СТАЛ?
Мне довелось смотреть на мир
Сквозь оружейные прицелы.
Устраивать ненужный пир
И быть со смертью очень смелым.
Бросал не раз свой отчий дом
По зову сердца и Отчизны.
Шагал, уверен был я в том,
Что это всё во имя жизни.
Ну, почему тогда страна
Меня сегодня забывает?
Я нужным был, когда война
Калечит нас и убивает.
А в мирных днях я лишним стал.
Других Россия видеть хочет.
Обман взошёл на пьедестал,
Над бывшим воином хохочет.
ВОСПОМИНАНЬЯ ВЕТЕРАНА
Мы, что имели, не храним,
Нам мало прошлого осталось.
Минувшим память бередим,
Неся в душе своей усталость.
С годами стал скупцом вдвойне,
Тепло храню былого лета.
Мир, познавая на войне,
Мы на войну наложим вето.
О прошлом рассказать могу
Словами, что летят из сердца.
О том, что было, не солгу,
В мир памяти открыв вам дверцу.
Пора узнать, как жили там
Мы, в смелость заливая брагу.
И как, порой, посмертно нам
Медаль вручали «За отвагу».
Я СНОВ НЕ ВИЖУ ПРО ВОЙНУ
Я снов не вижу про войну,
Она во мне живёт стихами,
То, прибавляя седину,
То, замолкая над словами.
Я вспоминаю первый бой
И нашу первую потерю.
Как подчинённых за собой
Через обстрелы вёл неделю.
Порою было не понять,
Мы для чего в Афганистане.
И сможет ли простить нас мать
За сына, что уже не встанет.
А души молодых парней
Излечат льготы мирной жизни?
Или замкнёмся мы в своей,
Вам не понятной, укоризне.
Я снов не вижу про войну.
Она уже в дали туманной.
И я сегодня не пойму,
Кому она была желанной.
ОПЯТЬ ВОЙНА
Пришёл живой, я не был ранен
На той войне, которой нет.
И среди всех немного странен
С наградой от военных лет.
Мне очень, очень долго снился
И Гиндукуш, и Кандагар.
Мой не один товарищ спился,
Не выдержав судьбы удар.
Обидно было стать ошибкой
И слышать: «Я не посылал…»
Насмешливой, косой улыбкой
Сражён защитник наповал.
Развал страны, разгул бандитский,
Кавказ пылает весь в огне.
Вновь по войскам потерей списки
На необъявленной войне.
Ну, неужели мы без боли
Не можем все существовать?
Нам не дождаться лучшей доли,
Должны всё с кем-то воевать…
ОФИЦЕРСКАЯ МОЛИТВА
О, Боже, дай мне силы, чтобы
Преодолеть позор и боль.
Душа полна гнилой хворобы,
Что выпала такая роль.
Достались мне война и горе,
Развал страны, разгул ворья.
Скажи мне, Боже, и доколе
Терпеть обиду должен я?
Ну, удели мне хоть немного
Ещё при жизни светлых дней.
И ровной будет пусть дорога,
Чтоб с боем не идти по ней.
Прошу: о, Боже, не суди ты
Меня за мысли и дела.
Ведь на меня и так сердиты
Те, с кем в бою нас жизнь свела.
И, может быть, кому-то стал я
Судьёй, бездушным палачом.
И если так, совсем пропал я,
И на страданья обречён.
МИЛАЯ РОДИНА
Сколько раз уже русское воинство,
Покрестясь, уходило на бой.
Чтоб в душе оставалось достоинство,
Что к победе вело за собой.
Пол Европы с боями здесь пройдено.
Халхин-Гол был, Чечня и Афган,
Но дороже, чем милая Родина,
Никогда не встречалось всем нам.
Мы грустили о ней в Померании
И, когда проходили Хинган.
И судьбу не пытали заранее:
Живы будем, погибнем от ран.
Не спалило нас солнце Афганское,
Не осилил на «финской» мороз.
Было, правда – разруха, «гражданская»
И житьё, что не вспомнить без слёз.
Но так видно, всё Богом устроено:
Сильным стать, надо много стерпеть.
Русь великая, милая Родина,
Я готов за тебя умереть!
Я НЕ ХОЧУ
Я не хочу, чтоб матери старели,
Когда вестей нет долго от детей.
Мы живы, песен всех ещё не спели,
В удачу верю я судьбы своей.
Я не хочу, чтобы рыдали жены,
Когда вернуться мы не сможем в срок.
Ещё не все мосты назад сожжёны,
И встречи нашей день уж не далёк.
Я не хочу, чтобы росли сироты
Под синим небом моей страны.
Но вновь и вновь на бой уходят роты,
Приказы все им были отданы.
ПРОЩАНИЕ С УЧИЛИЩЕМ
6 мая 2011 года Рязанское высшее
военное командное училище связи им. Маршала Советского Союза
М. В. Захарова перестало
существовать…
Когда в бою погибла часть,
Но не сдалась врагу на милость,
Бесследно павшим не пропасть -
За них Отчизна вся молилась.
Но как обидно в мирный день
Со стягом боевым прощаться.
То, что жило, уходит в тень,
Лишь на поминках нам встречаться.
Уже не выйдет лейтенант
Из стен училища родного.
Стране не посвятит талант
Свой, офицера боевого.
И с болью в сердце и душе
Последний раз пройдёмся строем
Под стягом алым, что уже
В родных стенах вдруг стал изгоем.
МАЛЬЧИШКИ ПРОШЛОГО СТОЛЕТЬЯ
Мальчишки прошлого столетья,
Тяжёлый вам достался путь.
Был похоронен каждый третий,
Успев пожить всего чуть-чуть.
Двадцатый век – сплошные войны.
А на войне гуляет смерть.
Ребячьи души беспокойны,
Спешат они везде успеть.
Спешат взвалить себе на плечи
Разведку, штурм и бой в горах...
За упокой поставят свечи
Их матери, живя в слезах.
И счастье, если есть могила,
А не пропал он без вестей.
На видном месте фото сына,
Не стал опорой что твоей.
Простите матери России
Своих погибших сыновей.
Всегда в сердцах они носили
Отвагу, чтобы быть сильней.
Мальчишки прошлого столетья,
Не все в наш век вы добрались.
За вас налита рюмка третья...
Пьём за мечты, что не сбылись.
КОГДА ВОЙНА СТУЧИТ В ОКНО
Памяти Сергея Теряева
А что-то было, друг, не так.
Свободу дали не тому.
В Кремле дурак, в Чечне дурак,
Зачем-то начали войну.
Делили, что делить нельзя.
Страдать заставили народ.
И вот уже сегодня я
Оттуда получаю гроб.
С Серёгой были мы друзья,
Служили вместе много лет.
Утешить чем семью мог я?
Слов утешенья просто нет.
Две девочки, две сироты
Отца с войны не дождались.
Могильный холм, венки, цветы.
О, как не справедлива жизнь.
Да, видно, было всё не так.
И вот судьбою суждено
Нам в траурный одеться мрак,
Когда война стучит в окно.
РАЗГОВОР ПО ДУШАМ
Бача, привет!
Года безжалостны и быстры:
Кто дедом стал,
А кто покинул свет.
Уже давно
Власть сдали коммунисты,
Но правды на Руси
Как не было – так нет.
Сумели мы повоевать немного.
Афган из нас выковывал бойцов.
Но многих здесь
Военная дорога
Отправила навечно
В царство снов.
Без рук, без ног,
С прострелянной душою
Домой пришли,
Не нужными чтоб стать.
И зря, бача,
Списали нас с тобою.
У нас ещё
Есть выправка и стать.
Смотри, стоят
Плечом к плечу ребята.
В разведку я
С любым из них пойду.
А помнишь, друг,
Сумели мы когда-то
Однажды победить
Нежданную беду.
Ну что ж, бача,
Пусть годы пролетают.
Забыть Афган,
Поверь, нам не дано.
Я журавлей весной
Встречаю снова стаю,
Где души шурави
Живут уже давно.
ГВАРДИИ МАЙОР
Один в квартире. Водка и альбом
Майору отставному снова гости…
Тост третий за друзей, а в горле ком:
Как много их на городском погосте.
Стране не нужен. Что с меня возьмёшь?
Назначен пенсион – и взятки гладки.
Жизнь офицера - вечно медный грош…
Живой вернулся – значит всё в порядке.
Кричали вслед: «Убийца и бандит»…
Обиду запивал безбожно водкой.
Поверит кто, что дважды был убит,
Но дважды воскресал с большой охоткой.
На перепутье дней зашёл в тупик:
Страна распалась, в армии реформы…
Однажды как-то вызвал кадровик,
И будущее стало иллюзорным.
Сказать вернее – будущего нет.
Умею воевать, но это мало…
А жизнь судьбу скрутив в тугой рулет,
Отставкой вдруг меня аттестовала.