В монастыре
Толкаю дверь, но дверь другую,
не поддается натиску руки, плеча.
Пространство, кого-то безымянного ругну я,
и кто-то подойдет в прострации к окну,
и чиркнет в высоту – и запятою мрака горит свеча! –
Кусты мои бросались врассыпную,
и кочевали по моим дворам деревья.
Не справиться никак. С досады пну я.
Присяду у порога, голову понурив,
не отделив от помрачений ревность.
И мысли по дворам, кустам, как звери –
взахлеб дележ на – то, и – это.
Я бросил сверху умственные клети:
вот я – субъект, а вот – объект закрытый –
двери,
ни щелки, ни намека, ни скрипа петель.
Но надоумило! И как затвор винтовки
блестящий передернул шпингалет…
Вхожу. Но где он? Скручена циновка…
Я поклонился Совершенному неловко.
У Будды золотого мерцает свет!
Дома, кусты, всё, что успел накликать,
что вечно крутится в уме, и то – чего не знаю,
то темнотой узлов, то, излучаясь, тая,
причудливо переливаясь, лишь отражением текли
на Нем, округлый подбородок огибая.