Ушедший век распяли в полный рост,
но глух и нем он к русским пепелищам,
где вся Смоленщина – на сотни верст погост,
а Псковщина – во всю длину кладбище.
Здесь даже в зной невероятный – стынь
дерёт по коже и дыханье сушит.
Здесь, что ни шаг, – везде своя Хатынь.
Здесь по ночам кричат горевших души.
Здесь память с непокрытой головой
бредёт по углям неостывшим ада
под ветра вой, под шорох листопада,
в притвор вселенский боли родовой.
Остановись, прохожий, и застынь.
Здесь прах младенцев, матерей и дедов…
И рукотворных никаких святынь
для поминаний в светлый день Победы.
Молчит земля, но слышно, как трава
растёт сквозь толщу скученных осколков.
Молчат в архивах пыльные слова…
А сколько там Хатыней? Сколько?... Сколько?...
2009 г.