Застывшей на лихом ветру слезой,
Гудящим холодом, ползущим из-под низу,
Непоборимых северных лесов
Таежный воздух так же зол и близок.
У нас, закрытых в пластик и песок,
Остались в памяти сугробы на карнизах,
И крик олений, и озерный зов,
И полулето - отстрелившей гильзой.
Из всех глубин, святых её низов,
Звала тайга сквозь ледяную призму.
Но мы, пожалуй, не идём на зов,
Скорее, отправляемся на вызов.