В ярких лучах золотится рожь,
Капли росы обжигают стопы.
Полем к околице ты идешь,
В чащу влекут потайные тропы.
Косы пшеничные распустив,
В бликах багряных заката солнца,
Мягко ступаешь в объятья ив,
На берегу озерца-колодца.
Там в глубине, напевала мать,
В вязи кувшинок живет русалка.
Можно желанье ей загадать,
Пообещав янтаря-подарка.
Дюже опасен худой завет,
Ведьмы утопшей, лесной наяды.
Хода обратного чарам нет,
Не принимает другой награды.
Сбросив понёву, как встарь нагой,
Истово шепчешь слова заклятий.
Травы бросаешь в бурун с водой,
Просишь любви и огня объятий.
В сумерках лунной дорожки блеск,
Рябью зайдясь, побежал волною.
Смех колокольцем, негромкий всплеск,
Страх заливает глаза смолою.
Лишь побледнела и жемчугА
В омут холодный захоронила.
Бурей тот час занялись луга,
Смехом зашлась бесовскАя сила.
Зелье черпнув в жбан берестяной,
Ветром летела средь стрел зарницы.
Пела душа: «Княжич будет мой.
Надо лишь в зной дать ему напиться».
Вьется над теремом стук копыт,
Челядь снует говорливым хором.
Княжеский сын поутру спешит,
К дальней заставе, в степях, с дозором.
Молод и статен, в плечах сажЕнь.
Кудри златые и взгляд лазурный.
Норов горячий, слова – кремЕнь,
Шлем островерхий и плащ пурпУрный.
В чаше искрит ведьмовской исток,
Радость щебечет в груди синицей.
- Княжич, полуденный путь далек,
Сокол, испей ключевой водицы.
Лишь рассмеялся, махнув рукой:
- Ты не тревожься краса-девИца,
Рядом скакали с лесной рекой,
Может, Добрыня рад угоститься?
Витязь с поклоном вмиг принял ковш
И осушил прямиком до донца.
Шелестом ветра взметнулась рожь,
А для тебя вдруг погасло солнце.
Хищной улыбки сверкнул оскал,
Тёмен дружинник, похож на волка:
- Что ж благодарствую, - прошептал,
И засвербела тоски иголка.
Княжич исчез. Ясным летним днем,
Батюшка рОдный сватов приветил.
Воин-жених пламенел огнем,
Сердце твое обратилось в пепел.
В свете луны серебрится рожь,
Слезы по капле, затихла прялка.
Счастья в любви ты уже не ждешь…
Звонко смеется в пруду русалка.
15.01.2015г.