Что себе ты позволила, осень?
Вознесла высотой перил,
и каким-то ударила геном
о холодный оскал витрин...
Я теперь в вековом ожиданье,
словно древних вождей глаза,
и моё разделяет страданье
Ленинградский и Курский вокзал.
В залах их суматоха и спешка,
им не ведом домашний уют...
И - дороги бездомная вешка -
я на шахматке пола стою.
Мне поручена роль в мизансцене:
так веками стояли они,
молодая Каренина Анна, -
подневольно - подруги твои.
Расчертив, словно классики мелом,
выходные и будние дни,
не могу послужить я примером -
вам - любимые люди мои.
Вот и всё. Нет гудков паровозов...
Не нарушу я ваш не покой...
Так зачем же, случайный прохожий,
мне приветливо машешь рукой?
Проще будет меня не заметить,
иль, отбросив гордыню свою,
постараться любовью ответить
в эту новую осень мою.
1996г.