Вот леса первомайский дух,
смешавший сочность юной хвои
с листвою прелой и с травою,
её пронзающей.
И слух
ласкающее песнопенье
птах, обживающих новьё,
над бесконечным мельтешеньем
неугомонных муравьёв.
Вот поезда раскатный шум,
не нарушающий, однако,
ни сонность вод в тени оврага,
ни благостность неспешных дум…
Идти
и медленно цедить
небес божественную ясность,
и одиночеством
напрасно
пытаться душу исцелить.