От прозорливца до слепца,
те видят дальше носа,
кто спать- не спал, кто спал с лица
от скверного вопроса,
который должен у курца,
как на ночь папироса,
разжеванным быть до конца
с пристрастием допроса.
Спроси ты мать, спроси отца:
в чем смысл существованья?-
отец ответит бранью,
мать приголубит дланью
готового на все жреца,
тем паче на закланье
отдать и агнца, и тельца,
и сына, что за гранью
не только пониманья.
А между тем, еще в раю
Господь венцу творенья
растолковал сию статью
в главе грехопаденья,
ведущую к небытию
и богоотступленью.
И что в ответ?- дай дожую.
Теперь жуем не плод- кутью,
как Божию епитимью,
но в пику, то и дело
рвем душу, раним тело
за право каждого в раю
переступить черту свою,
разрушить все пределы
и "бездны мрачной на краю"
над ней склониться смело,
застыв остолбенело.
Прости мне, Господи, сию
столь дерзость, сколь галиматью,
и вижду все, и внемлю,
свою ущербность сознаю,
глаз не кажу, нос не сую
и, объезжая землю,
что есть, то и приемлю.