Гамбринус

Владилен Штаненко
На фасаде стеклянном, как в тексте рекламном, «Гамбринус»
написал бизнесмен, но понять не сумел Куприна.
И, с Одессой в сравнении, есть в заведении минус –
здесь не стонет струна, над чем плачет сегодня страна!

В зале тесном у кресла маэстро-скрипач из оркестра,
встав к клиенту бочком, не выводит «семь сорок» смычком…
Наш «Гамбринус» – кабак, где мешают «Ячменное» с «Экстрой»
и «на грудь», просто так, принимают то пойло молчком!

Окруженья не струшу и странный обычай нарушу:
попрошу я «братву», что смакует жратву подшофе,
выпить, стоя, за женщин, запавших нам каждому в душу…
Жаль, что женщина эта не ходит со мной по кафе!

Я и сам в ресторанчик, как бегалось раньше, не ринусь,
где по-русски не спеть, по-еврейски нельзя «станцевать»,
где кручину мою, как в меню предлагает «Гамбринус»,
можно только запить, а потом ее, вслед, зажевать!

Над пивбаром  луна мне кивает со дна мутной кружки –
это знак, что пора возвращаться домой поскорей.
Эй, таксист, тормози, мы в объятьях «волжанки»-подружки
барнаульское танго исполним вокруг фонарей!

Тихий ход. Поворот. И чем дальше вперед, тем все четче.
Ритм мотору, как раз, на проспекте задаст светофор.
Эй, шофер, ты рули, но, пожалуйста, выключи счетчик,
когда пьян, то рубли – никакие не деньги, а сор!

Возле стойки, где столько бутылочек «спиритус-винус»,
мне подали в финале снотворный коктейль-хлороформ…
Доброй ночи, родной, дорогой мой сибирский «Гамбринус»,
круглосуточно ты воплощаешь идею реформ!

Посредине Евразии, сразу «из грязи да в князи»,
вертит веером пальцы и пялится в дверь шантрапа…
Эй, браток, сбавь чуток, на Горе, как на грех,  мне вылазить,
там лесная тропа нам подскажет последнее «па»!

Мы своё отплясали, отпели, отпрыгали вроде…
Лишь одно не пойму: кто затеял кругом кутерьму?
Вон «русалка» в кустах, вдоль обочины «лешие» бродят
а дорога в мой дом почему-то ведет « на тюрьму»!

Жду Господнего гласа: с вещами на выход! На вынос!
Жизнь прекрасна. И жаль, что осталась она во вчера.
А Россия с утра запивает печаль, как «Гамбринус»,
и поэтому здесь упоительны так вечера!

1998г.