Наизнанку мысли, укутались светом,
На стене отражаясь пустым силуэтом.
Немое молчание грозило взрывом,
И в нем с пустым звучным надрывом
Срывалось смятение смешной души
И звенело криком: «Давай, поспеши,
Поспеши порвать с ночью зыбкие нити,
Стереть все рифмы, да ветром выйти
Сквозь жизнь полетом с порывом прочь
От винта в столетний дождь.»